Общеизвестные точки вдоль Ленинградского шоссе, где по дороге из города на дачу или назад тот или иной автомобилист нет-нет, да и приценится на предмет услуг сексуального характера, во вторник вечером не могли работать: на трассу вышли депутаты Государственной думы. Не то чтобы Андрей Вульф и Александр Баранников всерьез собирались снять девочек. Молодые правые намерены в ближайшие недели внести наконец в парламент законопроект о легализации проституции. И прежде чем писать проект, они решили ознакомиться с положением на местах.

Места на Ленинградке давно общеизвестны, поскольку девушки не делают особого секрета из своей работы. Депутаты вполне могли приехать туда на своих иномарках и обстоятельно обсудить с девушками все интересующие их детали. Но правые решили совместить приятное с полезным. По их мнению, не мешало бы знать, что думают про легализацию сотрудники областного УВД. Поэтому они отправились в рейд вместе с милиционерами, которые заранее расписали план: ОМОН незаметно проезжает вперед, локализует «точку», окружает «материал», просеивает его, подъезжают депутаты, общаются с «материалом», потом «материал» отвозят в райотдел, а журналисты снимают, что хотят, кроме сотрудников ОМОНа.

«Материал» -- это проститутки. «Точка» -- площадка, обычно в десятке метров от обочины, куда желающих выбрать девушку зазывают «маячки» -- одна или две девушки, прогуливающиеся у самой проезжей части. Прежде чем ехать на спецоперацию, депутаты прилежно выучили кодовый язык.

Срыв «спецоперации» стал очевиден, когда на Ленинградку вслед за двумя-тремя милицейскими машинами выехало четыре думских лимузина и еще несколько редакционных авто во главе с микроавтобусом, на борту которого яркими крупными буквами было написано «Российское телевидение. Вести--Москва». Милиционеры велели колонне ждать сигнала, а сами «незаметно» поехали по трассе -- искать «точки». Депутаты в засаде ели чебуреки и скучно беседовали с журналистами.

«Мы уже давно говорим о необходимости такого проекта, и наши старшие коллеги по партии в принципе согласны с нами, хотя им труднее заявить об этом открыто, -- сказал Андрей Вульф. -- Они считают, что их упрекнут в безнравственности. Но безнравственность сейчас процветает -- куда это годится, когда в любом молодежном журнале есть огромный раздел с объявлениями про досуг? В Москве все еще не так страшно. А вот в Екатеринбурге, например, весь центр города заклеен объявлениями «Даю». И телефон. Нет, если человек хочет покупать эти услуги, нельзя ему это запрещать. И нельзя запрещать торговать собственным телом. Но для этого должны быть специальные дома, информацию о которых можно было бы найти в специализированных изданиях.

По противоположной стороне шоссе томно расхаживали две жрицы любви -- пока не «срисовали» целящиеся телеобъективы.

Наконец рация г-на Баранникова захрипела. Колонна сорвалась с места. На восьмом километре трассы десятку вооруженных омоновцев в масках удалось согнать для беседы с народными избранниками пятерых проституток. Беседа не клеилась: несмотря на вкрадчивое обаяние юных правых, девочки закрывали лица руками и вовсю стеснялись телекамер. Лишь миниатюрная украинка Валя с парочкой изящных золотых зубов без опаски улыбалась журналистам. Когда пятый или шестой репортер спросил ее об отношении к легализации проституции, она уже была осознанной сторонницей законопроекта: «А шо ж? Надо попробовать!» -- решительно сказала Валя, но тут дюжий боец увлек ее в автозак, замаскированный под вагончик «скорой помощи».

Второй заход оказался удачнее: чуть дальше по шоссе милиционерам удалось накрыть настоящую «точку»: с сутенерами и вышибалами. «Маячок» дежурил у киоска с квасом, «материал» ждал рядом, в фургоне на стоянке трейлеров. В авангард депутаты снова не попали, перед ними, уже распластанными по бетонному забору, предстали две дюжины девиц в возрасте лет от 14 и далее. Депутат Вульф их пожалел и поинтересовался наконец почем удовольствие. Услыхав про 50 долларов, парламентарий удивился и спросил раздумчиво: «Сколько же клиентов у вас случается каждый день?» -- «От одного до пятидесяти!» -- крикнула ему через плечо одна из девушек. Остальные захохотали.

«Все, работать пора», -- объявил боец ОМОНа и стал грузить девушек в фургон.

«Не задохнутся они там?» -- спросили политики. «А нам-то какая разница?», -- прозвучало в ответ.

Интеллигентного вида молодой человек лет двадцати пяти поправил пенсне и отряхнул репья с костюма. Делиться соображениями на тему легализации ему не хотелось: если милиция докажет, что он сутенер, он будет единственным, для кого результатом вечерней прогулки думцев может стать тюрьма. Но сам он в это не очень верит: «Чем все это обернется? Думаю, немного попинают ногами и отпустят».

Милиционеры думали, что при некоторой удаче они смогут выйти даже на подпольные публичные дома, но серьезно работать в присутствии журналистской свиты оказалось невозможно.

«Да у нас ведь и нет публичных домов, мы только собираемся их открывать», -- резюмировала Лена, пресс-секретарь депутата Вульфа.