Обмен шпионами напомнил о том, как в 1976 году сидевшего в советской тюрьме диссидента Владимира Буковского обменяли на лидера Коммунистической партии Чили Луиса Корвалана. Сегодня 67-летний Владимир БУКОВСКИЙ живет в британском Кембридже, занимается публицистикой, читает лекции. Он рассказал «Времени новостей» о том обмене.

-- Вы с Корваланом-то хоть встречались?

-- Во время обмена я видел его только со спины, когда он поднимался на борт советского самолета в Цюрихе. Позже итальянские газеты предлагали деньги за организацию встречи, но не сложилось.

-- А когда узнали об обмене?

-- В воздухе, когда самолет пересек советскую границу.

-- Вас вывезли из Владимирской тюрьмы, ничего не объясняя?

-- Да. Неожиданно в камере появился надзиратель и скомандовал: «На выход с вещами»! Я подумал, что переводят в другую камеру. Стал собирать пожитки: кусок хозяйственного мыла, тряпку для уборки... Надзиратель торопит: «Давай скорей, пошли»! Прошли мимо камер, мимо карцера. Наконец, дошли до «этапки». А-а-а, думаю, в другую тюрьму переводят. Тут я вспомнил, что сдал в ремонт сапоги. Хорошие такие, подбитые войлоком, солагерник мне сделал. Зимой в них -- спасение. Обращаюсь к офицеру: отдай сапоги, начальник, без сапог не поеду. А он говорит: да не нужны вам больше сапоги. Сердце екнуло. Ну все, думаю, сейчас отвезут в ближайший лесок и...

Потом сели в микроавтобус, там были 12 молчаливых чекистов в штатском и поехали на сумасшедшей скорости. А куда -- не пойму, окна зашторены. Привезли в Москву, в Лефортово, где я успокоился, -- обстановка-то знакомая. Но наутро приказывают мне снять арестантскую форму и вместо нее выдают новенький французский костюм. Опять сажают в микроавтобус. Ехали долго, раннее утро, декабрь... Приехали куда-то, стоим. Вдруг слышу рев авиамоторов. Тут до меня дошло: выкидывают из страны. Меня завели в самолет. А там нет пассажиров, только мои родные -- мама и сестра с сыном.

-- Это была неожиданность?

-- Абсолютная. Для мамы тоже -- об отъезде ей сообщили накануне. Чекисты надели на меня наручники. А сидеть в самолетном кресле с заведенными назад руками в наручниках крайне неудобно. Я поерзал и говорю старшему: хоть прикрепите их спереди. Сжалились, прикрепили. Потом я говорю: а зачем вообще наручники, я же отсюда не сбегу. «Не положено, -- говорит старший. -- При транспортировке заключенный должен быть в наручниках». Тогда я схитрил, говорю: «Это правило действует только на советской территории».

На самом деле я оставался в советском самолете, то есть на территории СССР. Но старший пошел к экипажу звонить начальству. Думаю, он связывался с Андроповым (Юрий Андропов в то время занимал пост председателя КГБ. -- Ред.), так как ранее представился его помощником. После этого наручники сняли. А когда вылетели за пределы СССР, старший объявил, что меня выдворяют из страны.

-- И лишают гражданства?

-- А вот гражданства, как ни странно, не лишают. Выдадут мне заграничный паспорт сроком на пять лет. «А как же мой срок, -- говорю я, -- мне же еще целых шесть лет сидеть?» «А вот срок ваш не отменяется», -- отвечает старший. Получалось, что эти орлы в штатском то ли похитили меня из тюрьмы, то ли их начальники дали мне отпуск сроком на пять лет. Позже из советских архивов я узнал, что мои конвоиры были бойцами только что созданной при КГБ группы «Альфа».

-- Как прошел обмен?

-- Корвалан прилетел в Цюрих на борту самолета «Люфтганзы». Наш самолет поставили рядом, и оба лайнера окружили швейцарские солдаты. Внутри этого кольца на взлетном поле нас ждали три посла -- СССР, США и Чили. Затем Корвалана с женой посадили в машину советского посла и подвезли к самолету, на котором я прилетел. А ко мне подошел чилийский посол, поздравил, пригласил в Чили. Я вежливо отказался и с американцем направился в здание аэропорта.