В прокат вышел французский фильм «Давние любовники» Седрика Кана с Валерией Бруни-Тедески и Иваном Атталем в ролях людей среднего возраста, между которыми вдруг вспыхнул давний роман. По сути это эмоциональный триллер о тех, кто пытается ухватить за хвост ушедшую молодость. С Седриком КАНОМ, автором известных, отмеченных Каннским и Берлинским фестивалями триллеров «Роберто Зукко» и «Красные огни», и Валерией БРУНИ-ТЕДЕСКИ, сестрой Карлы Бруни и звездой фильмов Франсуа Озона «Пятью два» и «Время прощания», побеседовал Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ.

-- Вас номинировали за роль в «Давних любовниках» на премию «Люмьер» (вторую по значимости во Франции после «Сезара»), а Ивана Атталя нет. Значит ли это, что в любых конфликтах мужчина-женщина люди всегда симпатизируют женщине?

Валерия Бруни-Тедески: --Возможно, вы и правы. Но давайте все-таки учтем, что фильм снят мужчиной, с мужской точки зрения, и отражает мужскую психологию в ситуации «давний полузабытый роман» гораздо точнее, нежели психологию женскую. У меня, между прочим, есть претензия к режиссеру. Женский характер развит в фильме куда менее дотошно, чем мужской. Режиссера интересовали прежде всего мужские переживания в ситуации «адюльтер» и «давняя любовь».

Седрик Кан: -- Я об этом не задумывался, но, похоже, что правда ваша. Во всех историях любви публика действительно симпатизирует женщине. Меня потряс в свое время фильм Клинта Иствуда «Мосты округа Мэдисон». И потряс прежде всего тем, что Иствуд весь фильм, хотя сам играет главную роль, смотрит только на женщину. Его волнуют исключительно женские рефлексии.

-- Как вы считаете, в этом фильме подлинная любовь между персонажами? Или это скорее ностальгия по талантливой молодости и упущенным возможностям?

В.Б.-Т.: -- Физическая страсть в отношениях между героями, конечно же, присутствует. Воспоминания людей, их тяга к прежним партнерам часто бывают эротическими. Но у меня нет ответа на вопрос, можно ли считать такую страсть любовью. Иногда трудно определить, где заканчивается любовь и начинаются невроз и истерика. Фильм не дает ответа на этот вопрос и даже не пытается. Он просто говорит о том, что такое человеческая жизнь. Он о том, как отчаянно и бесперспективно мы пытаемся преодолеть свои эмоции.

С.К.: --У этого фильма два уровня. Первый уровень: герои отчаянно любят друг друга. Второй: они столь же отчаянно и ревностно пытаются друг другу отомстить. Где заканчивается любовь и начинается месть -- это главный вопрос фильма. Герои сами не могут определить для себя: любовь ли между ними или какое-то чудовище.

-- Героиня фильма (как и герой, который архитектор) явная интеллектуалка. Причем человек левых взглядов, иначе не родила бы ребенка от повстанца из Судана. Как вы трактуете свою героиню?

В.Б.-Т.: -- Да-да, вы правы: она, конечно, левачка. Она ведет маргинальную жизнь. Для нее всю эту жизнь главным лозунгом остается свобода. Возможно, эта тяга к свободе, эта иллюзия свободы мешает ей в той ситуации, которую мы видим в фильме. Возможно, она попросту боится отдаться любви, поскольку считает, что любовь -- это оковы по рукам и ногам. Она опасается, что возникнут долг и обязанность. Хотя... Хотя... Может, она боится и элементарного: что мужчина опять ее бросит, как бросил когда-то давно.

С.К.: --Любовь, страсть, секс нельзя замыкать в понятиях «интеллектуалка -- или нет», «левачка -- не левачка». Я не называл бы героиню левачкой. Она любит путешествия, приключения и мужчин нестандартного мышления. Она идет куда глаза глядят. У нее есть то, чего нет у него при всем его интеллектуализме. Она живая, открытая. Она отдается чувствам, а не разуму. И, что очень важно для мужчин, с которыми она выстраивает свои взаимоотношения, она влюблена в те проекты, которым мужчины посвящают свою жизнь. Бывают женщины, которые влюблены в мужчину как проект. И мужчины это ценят. А вот жена героя -- женщина с личными амбициями. Для нее они важнее, чем амбиции мужа. И героя это подспудно раздражает.

-- Почему она все-таки к нему не уходит даже в ситуации, когда он делает ей предложение? Я для себя объяснил это тем, что он даст задний ход, как часто делают мужчины в критические моменты.

В.Б.-Т.: -- Страх. Ею движет женский страх, что он снова ее бросит. Но при этом она руководствуется и вкрапленным в нее чувством свободы.

С.К.: --Для нее все слишком поздно. И, конечно, она его не простила. Да, ее нынешний муж, откровенно говоря, ей не подходит. Идиот он, что уж там говорить! Но не простила -- и это главное. Прощать или нет -- это главный смысл фильма.

-- Фильм завершается замечательной фразой героини: «Я тебя люблю». Значит ли это, что отношения и дальше будут вертеться по кругу? Что это типичный для жизни любовный тупик? Или же из него все-таки есть выход?

В.Б.-Т.: -- Мы специально выбрали такой финал, чтобы каждый мог изобрести свою интерпретацию, как все будет развиваться потом. Я лично уверена, что герой и героиня должны в итоге сойтись. Пусть не прямо сейчас. Пусть спустя годы, когда им стукнет, например, по восемьдесят. А что? Нормально. Страстная любовь между двумя пожилыми людьми -- меня такой поворот сюжета очень даже занимает.

С.К.: --Это сложный вопрос. Я сам не раз попадал в ситуации любовного выбора и, по правде сказать, пришел к заключению, что выхода нет. Я специально загнал своих героев в такой тупик, из которого не выбраться. Пусть решают зрители: как именно герои должны вести себя дальше.

-- Во Франции есть такой значимый режиссер, как Катрин Брейя, которая снимает фильмы про войну полов. Вы, Валерия, снялись в фильме Франсуа Озона «Пятью два», который тоже про войну полов. Вы согласны с тем, что такая война существует?

В.Б.-Т.: -- Мне все-таки кажется, что любовь может быть вечной, редкой и хрупкой. Есть прекрасные мгновения любви. Никто не переубедит меня в том, что подобной любви не бывает.