Бюджет в качестве главной осенней интриги в этом году явно не котируется. Очевидно, что он будет принят сегодня во втором чтении: снятые с одних разделов бюджета и поделенные между другими почти 30 млрд рублей примирили с законопроектом многих его оппонентов. В число обиженных думским переделом казенных денег попал ЦБ: правительству разрешили сэкономить 3 млрд рублей, платя по части своих долгов по ставке в 1%, а не 2%. Впрочем, пуще привычных бюджетных обид ЦБ опасается правки закона о самом себе. И не исключено, что борьба вокруг этого акта станет одной из основных интриг осенне-зимнего сезона.

Борьба, правда, идет давно. Но пока ЦБ удавалось отбивать все попытки покушений. Сейчас ситуация кардинально изменилась: пересмотреть закон о ЦБ хотят не только депутаты, но и правительство, и президент. И Кремль, и Белый дом откликнулись на принятые в июле в первом чтении поправки в закон о ЦБ своими предложениями. Специально созданная для подготовки законопроекта ко второму чтению думская рабочая группа уже приступила к анализу этих поправок. При всем обилии предложенных всеми субъектами законодательной инициативы корректив, предметы основного спора -- статус ЦБ и его имущество.

Ознакомившись с правительственными и особенно президентскими поправками, в ЦБ запаниковали. Беспокойство зашло так далеко, что успокаивал Виктора Геращенко лично Владимир Путин, пообещав главе ЦБ собрать специальное совещание, где и обсудить все проблемы. Со своей стороны правительство устами Германа Грефа заявило, что не покушается на статус ЦБ, а хочет лишь отстранить его от участия в капиталах росзагранбанков.

При этом в правительственных поправках на тему росзагранбанков, Сбербанка и ВТБ ничего нет. Зато предложения на эту, так же как и на другую больную для ЦБ тему -- о статусе Банка, есть в президентских поправках. На Старой площади, впрочем, недоумевают, почему у ЦБ это вызвало такую «неадекватную реакцию» и почему с Неглинной понеслись вопли «о покушении на права ЦБ, желании обратить его в госсобсвенность».

Кремлевские эксперты уверяют, что предложения президента не политического, а исключительно юридического свойства. И просьба президента указать в законе, что ЦБ -- «федеральный орган госвласти» и « федеральное госучреждение, обладающее правами юридического лица», по их уверению, всего лишь констатация того, чем ЦБ является по Конституции и по жизни. Необходимость записать в законе, что ЦБ пользуется «правом оперативного управления» в отношении закрепленной за ним федеральной собственности тоже всего лишь приведение текста в соответствие с Гражданским кодексом. Сугубо юридическая проблема и отношения ЦБ к Сбербанку, ВТБ и совзагранбанкам, и ущемлять интересы банка никто не намеревается. Сейчас ЦБ обязан обеспечить свое участие в этих банках, но, поясняют в Кремле, неясно на каких правах он ими пользуется. Президент считает, что право пользования акциями должно определять правительство. И это сильно облегчит ЦБ жизнь в случае, например, желания не продать, а отдать эти акции. «Парамонова заявляет, что они хотят выйти из росзагранбанков, так что их не устраивает», -- недоумевают в Кремле. ЦБ, по мнению президентских юристов, занимает «неконструктивную позицию», и не понятно, чего он хочет.

Что хочет ЦБ, Кремлю наверняка понятно. Банк не хочет никаких перемен в законе. Кремль в свою очередь пытается изобразить равнодушие. По словам его чиновников, президент и поправки-то прислал ко второму чтению (этого удостаивается редкий проект) только потому, что принятый Думой закон группы авторов во главе Павлом Медведевым «никакой».

Думская рабочая группа предварительно забраковала президентские поправки о статусе ЦБ. Однако это мало что означает, учитывая, что теперь приструнить банк жаждут, с одной стороны, коммунисты, с другой -- правительство и президент. Это означает то, что ЦБ, которому, как Колобку, столько лет удавалось уходить от оппонентов, на сей раз попался. Однако его пожирание вряд ли случится в этом году. Во всяком случае и в Думе, и в Кремле считают, что на этой сессии с ЦБ управиться не успеют.