Пятый Фестиваль симфонических оркестров мира сильно отличался от форумов прежних лет. В первый вечер играл российский оркестр, среди стран-участниц фигурировали Турция, Китай, Южная Корея, Индия, в программах нашлось место двум свежим опусам, недавно звучавшим в Европе... Государственный оркестр Татарстана выступил на открытии без подобающего блеска: возможно, потому что за пультом стоял не Фуат Мансуров, возглавлявший коллектив с 1989 года, а Гинтарас Ринкявичюс -- дирижер добросовестный, но оркестру чужой. Мансуров участвовал в репетициях и до последнего надеялся провести программу, однако по состоянию здоровья выйти на сцену не смог. На концерт чуть ли не с больничной койки все же пришел и в финале сказал несколько слов. Именно поэтому вечер уже вошел в историю: через день после окончания фестиваля легендарный 83-летний маэстро скончался.

После выступлений коллективов из Турции, Китая и Южной Кореи (см. «Время новостей» от 7 и 10 июня) наступил явный спад. Послушать на закрытии Симфонический оркестр Индии имело смысл не столько в надежде на новое прочтение Девятой симфонии Бетховена, сколько в поисках ответа: чего ждать от оркестра, когда он так молод (четыре года) и так пестр (с индусами играют музыканты из Казахстана, России и Великобритании). Оказалось, звучит он как добротный российский оркестр второго класса и, может статься, еще через четыре года шагнет в первый. Поскольку оркестранты слетались со всего света в сжатые сроки, говорить об особенностях интерпретации едва ли приходилось. Удачно, однако, прозвучала медленная часть симфонии, которую легче всего испортить; украсило ее соло валторны, исполненное, разумеется, англичанином.

Двумя днями раньше выступил БСО имени Чайковского с «Шехеразадой» Римского-Корсакова и Пятой симфонией «Воскрешение мертвых» Алексея Рыбникова. Один из сильнейших российских оркестров дает лучшие свои концерты под управлением худрука Владимира Федосеева, однако маэстро был занят постановкой «Русалки» Дворжака в Цюрихе. За пульт стал Александр Сладковский -- дирижер старательный и мастеровитый, да и музыка Рыбникова ему близка: в марте Сладковский блестяще провел премьеру его Концерта для альта и виолончели с оркестром. Правда, «Шехеразада» на форуме уже звучала, а Рыбников не самая очевидная кандидатура для того, чтобы представлять российскую симфоническую музыку.

Если считать мерилом успеха реакцию зала, исполнение прошло на ура: публика поднялась уже на второй минуте оваций, вокруг то и дело называли Рыбникова гением. Такого не было даже накануне -- на концерте Сеульского филармонического оркестра, одном из лучших в сезоне. Впрочем, сочинение убедило не всех -- больше всего вопросов вызвало жанровое определение, которое автор прокомментировал так: «Произведение, несомненно, ближе к оратории, но все каноны симфонической формы выдержаны полностью». «Воскрешение мертвых» больше похоже на лоскутное одеяло; фрагменты разного характера следуют друг за другом без явной логики и драматургии. Хор громко поет «Жив Господь» в мажоре и тихо повторяет в миноре, в тишине звучит арфа, тенор поет на иврите, оркестр играет тему траурного шествия с мощной медью, солирует концертмейстер первых скрипок, неожиданный марш как будто из Пятой симфонии Шостаковича, неизбежная вариация на тему Carmina Burana Орфа: кажется, что эти эпизоды можно переставить в любом другом порядке, причем ни один из них не обязателен.

Симфония создана Рыбниковым на основе саундтрека к фильму «Дети из бездны» -- стоило бы назвать ее сюитой из киномузыки. В этом случае претензии к форме снимаются автоматически. Остается вопрос: почему фестиваль уже второй раз отдает Рыбникову целое отделение вечера? Этой чести за пять лет не были удостоены ни Шостакович, ни Прокофьевым, чья музыка звучала на форуме по минимуму, ни Шнитке, ни Вайнберг, ни Свиридов, ни Гаврилин -- их не играли вообще. Если же говорить о ныне живущих композиторах, есть как минимум один симфонист высшего класса -- петербуржец Борис Тищенко. Его последние симфонии могут показаться старомодными, но в том, что он мастер самой что ни на есть классической, шостаковичевской формы, сомнений нет.

Если цикл Тищенко «Беатриче» ругали за то, что «идейность преобладает уже в зародыше и сильно перегружает конструкцию», к симфонии Рыбникова это подходит вдвойне. Она написана на слова ветхозаветных пророков и псалмов Давида; ее исполняют оркестр (включая добавочную группу медных за сценой), орган, трое солистов и два хора, которые поют на четырех языках. Кажется, и автор, и публика верят, что грандиозность замысла и исполнительских средств гарантируют удачу, и не хотят задаться вопросом: так ли уж необходимы, например, два хора и медные за сценой? Без ответа на него результат выглядел реализацией отвлеченной идеи, и даже неважно исполненная, в зубах навязшая «Шехеразада» звучала стократ живее.

В азиатскую тему фестиваля концерт БСО встроился не только благодаря «Шехеразаде»: в самом размахе симфонии Рыбникова есть что-то восточное, напоминающее о Великой стене или 14-метровой статуе вождя из золота. Меж тем днем раньше оркестр из Южной Кореи представил абсолютно европейскую программу и по уровню исполнения, и по идеологии -- французские классики ХХ века плюс новинка от европеизировавшейся кореянки Ынсук Чин. Ее «Шу» может нравиться или нет, однако сама Чин, чьи сочинения играет лучший в мире ансамбль новой музыки Intercontemporain, по отношению к Рыбникову скорее инопланетянин, нежели коллега.

Значительная часть слушателей, впрочем, восприняла как эталон современной музыки именно «Воскрешение мертвых». Для публики имя композитора, известного благодаря великолепной киномузыке, в сочетании с грандиозностью замысла и Колонным залом, -- словно презумпция гениальности. Между тем на фестивале «Московская осень» при полупустых залах ежегодно исполняются примерно такие же симфонии. В отличие от них «Воскрешение мертвых» издано на CD, и было бы естественно его купить не отходя от зала -- возможно, впечатление изменилось бы. Однако вопреки мировой практике, когда после концерта можно приобрести понравившееся сочинение, в Доме союзов продавались записи советской эстрады. Красноречивый штрих к программной политике форума.

Яркий постскриптум к фестивалю: гастроли еще одного коллектива из экзотических краев -- Венесуэльского молодежного оркестра имени Симона Боливара. В 1999 году его возглавил Густаво Дудамель; ныне 29-летний маэстро руководит также симфоническим оркестром Гетеборга и Филармоническим оркестром Лос-Анджелеса. Трудно не восхититься блестящей карьерой, и в Москве Дудамель доказал, достоин ли ее. Вчера в Концертном зале имени Чайковского звучали латиноамериканские композиторы и Чайковский, сегодня обещаны Бетховен и Стравинский. Скорее всего, не обойдется и без коронного номера венесуэльцев -- Mambo Бернстайна с переодеваниями, подбрасыванием инструментов, танцами во время игры и другими тщательно отрепетированными фокусами.