Завтра в Кремлевском дворце пройдет концерт Светланы ЗАХАРОВОЙ «Я танцевать хочу!». О том, что покажут в Кремле, о новой хореографии, современности и профессионализме с балериной разговаривал Антон ФЛЕРОВ.

-- Не кажется ли вам, что сейчас, когда проходит очень много танцевальных концертов, идея бенефиса размыта и неактуальна? Для чего устраивать такие вечера?

-- Я не могу за всех ответить, отвечаю только за себя. В этих концертах я показываю, насколько разнообразный репертуар могу исполнять. Зрители, которые приходят на спектакли в театр, видят только один стиль, и чаще это классика. А я сейчас занята поиском современных хореографов, у меня уже скопился багаж разных номеров. Для меня это самовыражение. Они абсолютно все разные. И в этом концерте я буду и классику, и модерн танцевать, будут резкие перемены и моего состояния, и костюмов, и декораций. Идея -- показать, на что сегодня способен балетный мир, на что я способна, чему я научилась.

-- Вы производите впечатление идеальной классической балерины. Однако ваши последние выступления в основном современная хореография. Значит ли это, что вам дискомфортно в классике?

-- За время работы я перетанцевала весь классический репертуар. По крайней мере тот, который мне был интересен. Некоторые спектакли просто уходят, потому что мне не всегда интересно их танцевать...

-- Ваши личные поиски означают ли, что вам недостаточно репертуара Большого театра? Если да, то что бы вы хотели добавить в его афишу?

-- Хочется, чтобы побольше было нового чего-нибудь. Когда смотришь программу следующего сезона, понимаешь, что вот это ты будешь танцевать, а вот это нет. Тогда начинаешь искать что-то, предлагать руководству. Они меня всегда в этом поддерживают. Все мои проекты, современные в том числе, при поддержке Большого театра. Я им за это очень благодарна. Я всегда жду, что что-то для меня будут делать. Потому что эти моменты работы -- это такая жизнь! Потом этим живешь, этими воспоминаниями. Работа с живым балетмейстером, его мысли, что-то получается, что-то нет. Мне нравится сама работа, когда ты целые дни проводишь в репетиционном зале.

-- Многие танцовщики предпочитают прийти в класс и выучить уже готовую хореографию. Им дискомфортно, когда их просят сделать то так, то этак, то одно, то другое...

-- Я люблю пробовать новое. Я люблю свое тело использовать настолько, насколько это возможно. Конечно, комфортнее, когда балетмейстер приходит уже с готовой хореографией. Например, Ратманский всегда на репетиции четко знал, что хочет. Даже если что-то не получается, он все равно говорил: нужно делать так, и все... С одной стороны, это удобно, поскольку он показывал уже готовое движение, не стоял, придумывая. То есть это была более мобильная работа. Но с другой -- получается, что нет творчества, просто заучивание текста.

-- Какая хореография из той, что вы танцевали, наиболее неудобна для вас?

-- Наверное, Баланчин. Удивительная хореография. Очень красивая, но... Я часто ловила себя на мысли, когда смотрела на своих коллег, что же там делать? Арабеск в одну сторону, пируэт в другую сторону, ничего такого грандиозного и технически сложного. Те же самые движения, которые мы делаем изо дня в день. И на сцене это выглядит очень легко. А танцовщики за кулисами просто умирают. Балеты Баланчина -- это, наверное, то, что спрятано. Они невероятно тяжелые физически, но при этом на сцене это никогда не заметно.

-- Что в программе вашего кремлевского концерта?

-- Программа очень разнообразна. Классика будет переходить в модерн-модерн. Будут номера, которые в Москве еще никто не видел. Будет премьера номера хореографа Начо Дуато. Мы перевели название как "Потерянное сердце". Этот номер Дуато когда-то поставил для себя. И никому не давал его танцевать, но передал его мне.

-- Это была ваша инициатива работать с Начо Дуато?

-- Да, я ему предложила, а он тут же согласился, даже ни секунды не думая. Единственная была проблема -- найти общее время. Мы с Андреем Меркурьевым приехали в Мадрид, репетировали в Национальном театре танца, которым Дуато руководит. Он очень музыкальный хореограф. Мы много работали над тем, чтобы попадать в каждый такт, в каждую ноту, потому что там на каждый такт поставлено движение. И он нам сказал после репетиции, что хочет сделать для нас что-то совершенно новое. Номер классный, надеюсь, что сил хватит и все получится.

-- Какая музыка?

-- Музыка -- песня. Не испанская, даже трудно понять, на каком языке. Я спрашивала у ассистентки Дуато, о чем поют, она сказала, что не понимает. Надо с самим Дуато поговорить...

-- Как вам Национальный театр танца?

-- Мы занимались вместе классом. А потом остались смотреть -- у них был прогон перед туром по Америке. Я была впечатлена, как двигаются. Особенно, как двигаются мужчины. Это было откровение. Они репетировали «Многогранность. Формы тишины и пустоты», этот балет привезут в Москву в июле на Чеховский фестиваль, я всем советую посмотреть.

-- Каково ваше отношение к тому, что сейчас идея балерины-полубогини, вокруг которой концентрируется весь театр, ушла? Балет становится просто профессией без всякой сакральной составляющей.

-- На самом деле я родилась и выросла в период, когда это все уже случилось. Если брать актеров, то даже самые уважаемые из них снимаются в рекламе. Не могу никого осуждать, у каждого свои проблемы, свои нужды. Такой век сейчас, век техники, романтизма нет. Сейчас все время торопишься... А раньше всего этого не было, раньше сам образ жизни был другой. Сейчас действительно относишься к балету как к работе.

-- То есть вы воспринимаете это как данность, у вас нет сожаления?

-- В принципе нет. Хотя по натуре я романтик, и хочется станцевать один спектакль, а потом два месяца где-то отдыхать, в Баден-Баден, как в книгах, как в кино... Это конечно, все очень романтично. Но я ребенок собственного времени, от этого никуда не деться, и я так живу. И Москва с ее энергетикой меня поддерживает, когда я устаю.

-- Каков для вас критерий профессионализма в вашем деле?

-- Я могу сказать, профессионал человек или нет, только увидев его работу на сцене. Если я не отрываясь слежу за этим человеком, за постановкой, тогда я понимаю, что это профессионал. Если я смотрю на часы (когда это закончится?), смотрю, кто рядом со мной сидит, театр разглядываю, то значит, работа непрофессиональная.

-- Гости концерта бесспорно профессионалы.

-- Отбирала я сама лично, как и весь репертуар. Надеюсь, что я профессионально это сделала. Ожидалось, что из-за границы будет больше участников, но приедут трое: пара из компании Джона Ноймайера и танцовщик из «Эссен Балет» -- он будет танцевать соло, и один из номеров что-то вроде хип-хопа.

-- Вас не привлекают параллельные карьеры? Хореографа?

-- Нет, я исполнитель. Иногда я жалею об этом. Но у меня таланта к постановке нет.

-- А что у профессионала Захаровой помимо работы?

-- Мечтаю однажды начать путешествовать. Для начала объехать всю Италию. По России попутешествовать, здесь столько неизведанного. Поехать куда угодно... но сейчас нет такой возможности, а гастроли, конечно, не в счет.