Исламская Республика Иран полна решимости стать десятой мировой ядерной державой. Тегеран игнорирует международные обязательства и сопротивляется дружному дипломатическому нажиму, направленному на то, чтобы не позволить ему обогащать уран. Иран не подчинился нескольким резолюциям Совета Безопасности ООН, предписывавшим приостановить обогащение, и отказался дать Международному агентству по атомной энергии исчерпывающие объяснения относительно характера своей ядерной деятельности.

Политические волнения, которые продолжаются в Иране, способны низвергнуть существующий режим, что приведет к фундаментальным изменениям во внешней политике Тегерана и положит конец его стремлению приобрести ядерные вооружения. Но подобный сценарий не предопределен. Если ядерная программа продолжит развиваться в нынешнем темпе, Иран может получить материал, необходимый для изготовления атомной бомбы, еще до того, как закончится срок пребывания в должности нынешнего президента США Барака Обамы.

Опасности вступления Ирана в «ядерный клуб» хорошо известны. Осмелев от такого развития событий, Тегеран, возможно, умножит попытки сокрушить соседей и стимулировать террористические атаки против Соединенных Штатов и Израиля. Риск как обычной, так и ядерной войны на Ближнем Востоке возрастет. Другие государства региона тоже могут захотеть превратиться в ядерные державы, геополитический баланс в регионе нарушится, и усилия остановить распространение ядерных вооружений в целом окажутся подорваны. Появление ядерного Ирана, располагающего даже не ядерным арсеналом, а только материалами и инфраструктурой, необходимыми для срочного изготовления атомной бомбы, будет истолковано как крупное дипломатическое поражение США.

Однако подобного сценария можно избежать. Даже если Белому Дому не удастся предотвратить превращение Ирана в ядерную державу, он способен сдерживать Иран и смягчать последствия его ядерного неповиновения. США должны внятно довести до сведения Тегерана, что приобретение им атомной бомбы не приведет к ожидаемым выгодам, а, наоборот, изолирует и ослабит режим. Вашингтону придется четко провести «красную линию», определяющую, какое поведение он считает недопустимым, и быть готовым применить военную силу, если Тегеран перейдет эту черту. Соединенным Штатам нужно будет также убедить друзей и союзников на Ближнем Востоке в своей приверженности сохранению баланса сил в регионе.

Нынешние усилия по ограничению иранских разработок необходимо энергично продолжать, так же как и экономическое давление. Но и военные варианты нельзя снимать с обсуждения.

Однако одних этих шагов может оказаться недостаточно. Если строптивые муллы перешагнут ядерный порог, Соединенные Штаты столкнутся с необходимостью не допустить, чтобы этот малоприятный результат превратился в катастрофический. Тут требуется понимание того, каким станет вероятное поведение ядерного Ирана, какова будет возможная реакция его соседей и что может сделать Вашингтон, чтобы повлиять на развитие событий.

Мессианский и прагматический

Иран своеобразная страна. Это современная теократия, которая стремится к революционным идеалам, защищая при этом свои практические интересы. После трех десятилетий экспериментов Иран не преодолел свои идеологические терзания.

В соответствии с революционными побуждениями иранские лидеры построили государство на антиамериканизме и жесткой оппозиции Израилю. Тегеран поддерживает такие экстремистские группировки, как ХАМАС и «Хизбалла», а также исламистских боевиков, которые противостоят американским силам в Ираке. Муллы не раз пытались свергнуть правительства союзников США -- стран Персидского залива. Режим выжил потому, что иранские правители сознавали границы своей власти и поэтому сочетали революционную агитацию с прагматизмом. Иран клеймил Соединенные Штаты как «большого сатану» и призывал к уничтожению Израиля, но избегал прямой военной конфронтации с ними. Он громогласно защищал палестинцев, но оставался в стороне, когда Россия устраивала резню чеченцев, а Китай угнетал уйгуров-мусульман. По-видимому, чистота идеологии уступала стремлению получить дипломатическое прикрытие России и совершить коммерческие сделки с Китаем.

Иранская ядерная программа возникла не только как важный аспект существования страны на международной арене, но в большей степени и как определяющий элемент ее национальной идентичности. И причины реализации программы менялись по мере ее развития. Когда президентами Ирана были Али Акбар Хашеми Рафсанджани и Сейед Мохаммад Хатами, там видели в ядерном оружии инструмент сдерживания, в том числе США и режима Саддама Хусейна. Нынешняя более консервативная правящая элита, включая президента Махмуда Ахмадинежада и Революционную гвардию, видит в ядерном потенциале важнейшее средство обеспечения господства Тегерана в регионе. Иными словами, для мощного Ирана требуется прочная и обширная ядерная инфраструктура. И сейчас это более актуально, чем раньше, потому что страна охвачена самыми серьезными внутренними волнениями за многие годы: в наши дни режим, похоже, рассматривает борьбу за ядерную самодостаточность как способ обеспечить собственное политическое будущее.

Ядерное оружие повысит мощь Тегерана, но намного меньше, чем он надеется. Вступление в «ядерный клуб» привело бы Иран поначалу в состояние эйфории и, вероятно, побудило бы его стать более агрессивным. Обладание стратегическим оружием усилило бы влияние Тегерана в регионе. Революционный призыв Ирана традиционно находил отклик только среди узкого сегмента шиитов в зоне Персидского залива. Спорадические демонстрации шиитов в Бахрейне и Саудовской Аравии не подразумевали следования идеалам иранской революции; скорее они были выражением протеста против экономического и политического бесправия.

У ядерного Тегерана может возникнуть также искушение потребовать от соседей сократить добычу нефти и ограничить присутствие американских военных на их территориях. Однако маловероятно, что ядерное оружие поможет Ирану достичь данных целей, потому что оно по определению настолько узкая категория вооружений, что с его помощью можно добиться только ограниченного набора задач. Трудно вообразить, что суннитские режимы уступят возрожденному шиитскому государству, ядерное оно или нет. Более вероятно, что государства Персидского залива еще в большей степени доверятся «зонтику безопасности» Соединенных Штатов. Парадоксальным образом оружие, предназначенное для обеспечения регионального господства Ирана, приведет его к дальнейшему отчуждению от соседей и продлит на неопределенный срок присутствие американских военных сил на его периферии. Иными словами, обладание ядерным арсеналом вполне может помешать гегемонистским амбициям Тегерана.

Как и ядерные соискатели до них, хранители теократии могут обнаружить, что атомные бомбы не работают как дипломатические рычаги и не способствуют повышению стратегического статуса. Аналогичным образом, хотя защита ядерного Ирана может позволить ХАМАС, «Хизбалле» и другим группировкам на Ближнем Востоке выдвигать более жесткие требования и действовать более дерзко, ядерный арсенал и значительная мощь обычных вооружений Израиля, а также поддержка Израиля Вашингтоном будут держать эти действия под контролем. Конечно, Тегеран станет бряцать оружием и клясться в солидарности с группировками ХАМАС и «Хизбалла», но не пойдет на риск ядерной конфронтации с Израилем, чтобы оказать поддержку действиям этих группировок.

Еще одна опасность может заключаться в перспективе того, что Иран передаст примитивное ядерное устройство своим террористическим протеже, но это маловероятно. Такой шаг сразу превратит Тегеран в мишень США и Израиля. Несмотря на мессианские притязания, Тегеран четко соблюдал границы, поддерживая боевиков и террористические организации на Ближнем Востоке.

С другой стороны, сочетая жесткую риторику с ограниченной поддержкой на практике, клерикальный истеблишмент способен одновременно вызвать всенародное одобрение за непокорность Западу и противодействовать Соединенным Штатам и Израилю, не подвергаясь суровой каре. Ядерный Иран скорее всего не станет действовать иначе, по крайней мере с учетом возможности энергичных ответных мер США. Маловероятно и то, что Иран превратится в новый Пакистан, продающий ядерные материалы и топливо другим странам. Перспектива дополнительных санкций и военной конфронтации с Соединенными Штатами, вероятно, удержит Тегеран от импульсивных действий.

Ядерный Иран, несомненно, будет представлять новую опасность на Ближнем Востоке, особенно поначалу, когда он скорее всего станет вести себя наиболее безрассудно. Он может начать метаться по региону в попытке использовать предполагаемые преимущества своего нового потенциала и испытать на прочность США. Но муллы обнаружат, что из ядерного статуса не так просто извлечь ощутимые политические дивиденды. А если Вашингтон недвусмысленно даст понять, что любые поспешные действия могут дорого обойтись Тегерану, тот, вероятнее всего, их не совершит.

Зыбь в регионе

При оценке последствий оснащения Ирана ядерным оружием важно учитывать не только его вероятные действия, но и реакцию других государств, а также то, что могут сделать Соединенные Штаты, чтобы на нее повлиять. Обладание Ираном ядерным оружием не вынудит Вашингтон стать пассивным наблюдателем за событиями в регионе. США сохранят значительную способность влиять на характер действий соседей Ирана.

Нетрудно набросать кошмарный сценарий последствий появления у Ирана ядерного оружия. Израиль переходит в состояние повышенной боеготовности -- способности к мгновенному пуску ракет с ядерными боеголовками, что ставит обе страны на грань уничтожения за считанные минуты. Египет, Саудовская Аравия и Турция начинают отчаянно рваться в «ядерный клуб». Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) рушится, что приводит к расползанию ядерного оружия по всему миру.

Такой апокалиптический сценарий возможен. Воплотится ли он в жизнь, зависит от того, как Соединенные Штаты и другие страны, начиная с Израиля, отреагируют на оснащение Ирана ядерным оружием. Воздержится ли премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху от нанесения превентивного удара по ядерным объектам Ирана или же предпочтет атаковать, а атака провалится -- в любом случае израильское правительство и впредь будет считать иранский режим внешней угрозой, которую следует отражать всеми возможными средствами, включая и ядерное оружие.

Риск ядерного противостояния между Израилем и Ираном будет зависеть от характера и величины ядерного арсенала Тегерана. Иран, обладающий только потенциалом для создания ядерного оружия, будет представлять куда менее непосредственную угрозу, чем Иран, имеющий готовое оружие. Наличие у Тегерана атомной бомбы создаст нестабильную ситуацию, когда у обеих сторон будет стимул ударить первыми: у Ирана -- чтобы не утратить свой арсенал, а у Израиля -- чтобы не дать Тегерану его использовать. Расчеты израильского правительства относительно Ирана будут зависеть от оценки готовности и способности США его сдерживать.

Целый ряд факторов станет влиять на принятие решений Израилем: давняя поддержка Соединенными Штатами, сомнения в их лидерстве после того, как Вашингтон не сможет помешать Тегерану приобрести ядерное оружие, а также реакция Белого Дома на превращение Ирана в ядерную державу. Еще одна опасность, с которой придется бороться, -- это ядерное распространение на Ближнем Востоке. Соперники Ирана в регионе могут попытаться его догнать.

В докладе американского национального совета по разведке за 2008 год делается вывод, что «растущий ядерный потенциал Ирана уже отчасти является причиной всплеска интереса к ядерной энергии на Ближнем Востоке». А программы ядерной энергетики способны служить фундаментом для того, чтобы взять курс на приобретение атомного оружия. У многих отсутствует инфраструктура для разработки собственных ядерных боезарядов и ракет, необходимых для их доставки.

И помимо соображений стоимости претендентам на членство в «ядерном клубе» понадобятся годы для развития собственного ядерного потенциала. Пока они пытаются, у Соединенных Штатов и других государств будет масса возможностей повысить цену распространения ядерного оружия. В самом деле, в отличие от Ирана интересы экономики и безопасности Египта, Саудовской Аравии и Турции связаны с США и мировой экономикой, а разработка ядерных вооружений подвергнет эти интересы риску. Государства, стремящиеся заполучить ядерные вооружения, могут попробовать обойти технологические и политические барьеры, покупая оружие, а не создавая его. Пять признанных ядерных держав и Индия вряд ли будут торговать ядерным оружием, но Пакистан и Северная Корея -- это другое дело. В прошлом обе страны подстрекали к ядерному распространению, а у Пакистана налажены тесные связи с мусульманскими государствами. Однако за продажу полного комплекта ядерных вооружений придется заплатить высокую политическую цену. Исламабад может потерять международную помощь Соединенных Штатов, которые повернутся к более тесному сотрудничеству с Индией -- смертельным врагом Пакистана. Северная Корея поставит под угрозу получение китайской экономической помощи, необходимой нынешнему режиму, чтобы оставаться у власти.

Если бы покупателю удалось-таки найти продавца, то пришлось бы избегать превентивного удара Израиля, каковой вероятен, если о продаже станет известно до того, как оружие будет активировано, а затем столкнуться с неизбежными негативными международными политическими и экономическими последствиями.

Если соседи Ирана решат отказаться от попыток получить ядерное оружие, они могут использовать противоположный подход и пойти на уступки Тегерану. Проще всего ввести в соблазн такие малые государства, как Бахрейн и Кувейт, которые находятся в тревожной близости к Ирану и в которых преобладает шиитское население. Такой сдвиг в сторону Тегерана повредит интересам Соединенных Штатов в регионе. Но пока правительства этих стран убеждены, что Вашингтон гарантирует их безопасность, они не пойдут на уступки Ирану. Хотя оснащение Ирана ядерным оружием, возможно, не положит конец усилиям по предотвращению появления ядерного оружия в других частях мира, оно, несомненно, нанесет удар по режиму нераспространения, продемонстрировав, что великие державы не способны или не желают идти на согласованные действия для прекращения распространения.

С другой стороны, большинство стран соблюдают ДНЯО, потому что у них есть для этого убедительные внутренние причины. Либо они не чувствуют угрозу со стороны ядерной державы, либо их защищает «ядерный зонтик» другого государства, либо у них отсутствуют финансовые или технологические средства создания атомной бомбы. Успех Тегерана в разработке ядерного оружия не изменит эти расчеты. А также не помешает Вашингтону продолжить усилия по укреплению Инициативы по безопасности в области распространения, положить конец дальнейшему производству расщепляющихся материалов и иным образом затруднить распространение ядерных технологий.

Я говорю "нет, нет и нет"

Тегеран -- это противник, который изъясняется в идеологических терминах, стремится стать доминирующей державой в регионе и способен действовать безрассудно. Но это и противник, который признает ограниченность собственных возможностей, хочет сохранить власть и действует в окружении настороженных соседей. Получение им ядерной бомбы либо потенциала для ее изготовления вовсе не обязательно изменит Ближний Восток, по крайней мере не изменит, если США будут уверенно и грамотно использовать слабости Ирана.

Любую стратегию сдерживания Ирана следует начать с признания того, что эти меры должны отличаться от сдерживания Советского Союза. Иран представляет собой угрозу другого характера. Иран не стремится нападать на соседей, а его идеологический призыв не основан на посулах экономической справедливости. Он хочет утвердить себя как доминирующую державу в регионе, сохранив при этом политический контроль внутри страны.

Краеугольным камнем курса США на сдерживание ядерного Ирана должно стать устрашение. Успех отнюдь не гарантирован.

Сегодняшний вызов для разработчиков стратегии Соединенных Штатов по устрашению Ирана состоит в том, чтобы недвусмысленно определить, какое именно поведение они стремятся сдержать и что готовы для этого сделать. Когда Вашингтон публично представляет подход к сдерживанию ядерного Ирана, он должен прямо заявить: «нет» началу военных действий с применением обычных вооружений против других стран, «нет» использованию или передаче ядерных вооружений, «нет» активизации поддержки террористов либо подрывной деятельности. США должны также ясно дать понять, что нарушение Ираном этих трех запретов повлечет за собой военное возмездие всеми необходимыми средствами, вплоть до применения ядерного оружия.

Из трех запретов проще всего будет выполнить обещание сдержать нападение с применением обычного оружия. Способность Ирана к переброске войск за пределы страны ограниченна. И вряд ли она значительно возрастет в ближайшее время; если Иран переступит ядерный порог, на него, скорее всего, наложат еще более строгое эмбарго в области вооружений. Американских военных в регионе более чем достаточно, чтобы удержать Иран от набегов на Ирак или десантных операций через Персидский залив либо чтобы прекратить их, если они произойдут.

Удержание Ирана от применения или угроз применения ядерного оружия -- это совершенно иной комплекс проблем. Пока Тегеран не в состоянии нанести удар по США, используя ракеты с ядерными боеголовками, Соединенные Штаты могут угрожать военным возмездием, если Иран использует или прибегнет к угрозе использования ядерной бомбы против других стран. Но все изменится, если Иран разработает ракеты дальнего действия. Тегеран тоже сможет попробовать сдержать США, угрожая напасть на Европу. Это подчеркивает важность развития прочной, многослойной противоракетной защиты. Решение администрации Обамы переориентировать американскую противоракетную оборону в Европе на противодействие ракетам меньшей дальности, продолжая при этом работать над созданием защиты от ракет большей дальности, -- это совершенно правильный подход.

Более сложная проблема -- обеспечение стабильного сдерживания в отношениях между Ираном и Израилем. Поворотным пунктом здесь также может стать предельная степень развития иранской ядерной программы: Иран, имеющий на вооружении ядерные боеприпасы, представит куда большую угрозу, чем Иран, обладающий лишь потенциалом для их производства. Вашингтон должен продолжать оказывать дипломатическое и экономическое давление, чтобы воспрепятствовать Тегерану, если тому удастся завершить ядерный топливный цикл, сделать этот последний шаг. Соединенные Штаты должны также публично пообещать прибегнуть к любым мерам возмездия по своему усмотрению, если Иран применит ядерное оружие против Израиля. Если Израилю для дополнительного спокойствия понадобится формальное обязательство, его следует включить в исполнительное соглашение либо договор.

США также должны быть готовы развернуть свои войска на территории Израиля в качестве сил прикрытия. Это показало бы, что в случае иранской агрессии Соединенные Штаты будут неразрывно связаны с Израилем. Еще Вашингтон должен проинформировать Тегеран, что нанесет превентивный удар всеми средствами, которые сочтет нужными, если Иран приведет свои ядерные силы в состояние боеготовности. Удержание Ирана от передачи ядерных вооружений, материалов и технологий другим государствам или негосударственным субъектам потребует иного комплекса мер. По большому счету у Ирана нет причин совершать такие рискованные действия, но он может поддаться соблазну, воспользовавшись тем, что тайную торговлю ядерными материалами отследить трудно. Чтобы помешать Тегерану получить выгоду на международном ядерном базаре, США и их союзники должны будут действовать решительно -- например, в рамках Инициативы по безопасности в области распространения и резолюций ООН, налагающих дополнительные санкции на Иран и его потенциальных партнеров по бизнесу. Чтобы внушить иранским муллам, что для них исключительно важно контролировать каждый созданный либо приобретенный ядерный арсенал, Вашингтон должен считать Тегеран ответственным за любую ядерную передачу, разрешенную или нет. Нельзя позволить ему избежать наказания либо возмездия, ссылаясь на утрату контроля.

Жизненную важность приобретет увеличение инвестиций в мониторинг и шпионаж за Ираном. Соединенные Штаты должны повысить свою способность отслеживать движение ядерных вооружений, материалов и отходов, удостоверяясь, поступили ли они из Ирана или какой-либо другой страны.

Сдержать поддержку Тегераном террористических и диверсионных группировок (третий категорический запрет, который должны наложить Соединенные Штаты) будет трудно. Подобного рода деятельность происходит втайне, и поэтому нелегко точно установить соучастников. Такие сложности делают приоритетным улучшение способности разведывательной системы США как самостоятельно, так и совместно с зарубежными коллегами отслеживать тайную деятельность Ирана.

Что нужно и чего нельзя делать

Кроме привлечения Ирана к ответственности за нарушение любого из трех «нет» стратегия Соединенных Штатов по сдерживанию должна также предусматривать влияние на его сторонников на Ближнем Востоке, а если необходимо, то и на их сдерживание. Энергичная дипломатия, смягчающая разногласия между Израилем и его соседями, подорвала бы усилия Ирана, направленные на то, чтобы воспользоваться недовольством в регионе.

США следует заверить страны Персидского залива в своей приверженности к сохранению существующего баланса сил. Для этого потребуется расширять торговлю, усиливать аппараты безопасности и разведки этих государств, а также выработать более целостный подход к оборонному планированию в регионе. В то же время Соединенным Штатам нужно убедить правительства указанных стран, что подавление шиитских меньшинств играет на руку Тегерану. И наконец, Вашингтон должен сделать все возможное для предотвращения вероятности получения ядерного оружия другими странами Ближнего Востока.

Тон и убедительность будут иметь значение. Следует помнить, что вступление Ирана в «ядерный клуб» будет истолковано Израилем и арабскими государствами как недостаток политической воли и демонстрация ограниченности американской мощи. Вашингтон не может ставить под удар свою репутацию дальнейшими колебаниями либо сомнениями. Нерешительность Соединенных Штатов подорвет усилия и по сдерживанию Ирана, и по убеждению друзей и союзников США в регионе. Вашингтон должен побудить и другие крупные державы к сдерживанию иранской угрозы. Бездействие подорвет авторитет Совета Безопасности ООН, а вместе с тем и статус стран, которые являются его постоянными членами.

Необходимо добиться от Европы, чтобы для обеспечения свободного перемещения транспорта через Персидский залив были предоставлены войска и военные суда. Россия должна прекратить ядерное сотрудничество с Ираном и продажу ему обычных вооружений. От Китая надо требовать сокращения инвестиций в иранскую энергетику, которые в значительной степени способствуют раздуванию воинственности Ирана.

Не менее важно определить, что Вашингтону не следует делать для сдерживания Ирана. Если Иран получит ядерную бомбу, США могут поддаться соблазну отреагировать на это существенным расширением американского военного присутствия на Ближнем Востоке. Однако в регионе уже достаточно сил Соединенных Штатов, и их увеличение не повысит способность Вашингтона удержать Иран от ядерного или обычного нападения, но может сыграть на руку Тегерану, пробудив антиамериканские настроения и вызвав гражданские беспорядки в зоне Персидского залива.

Вашингтон может также поддаться соблазну попытаться еще больше подорвать экономику Ирана, применив всеобъемлющие экономические санкции (эта идея пользуется значительной поддержкой на Капитолии). Но такие меры в конечном счете нанесут ущерб только бесправным иранским гражданам (именно потому лидеры оппозиции энергично возражали против санкций). Более дальновидным представляется ужесточение действующего экспортного контроля, дабы препятствовать доступу ядерной и оборонной отраслей Ирана к технологиям двойного назначения, и усиление целевых санкций против иранского руководства и предприятий, контролируемых Революционной гвардией.

Вашингтон должен настаивать -- как внутри ООН, так и вне ее -- на запрете поездок иранских лидеров и на мерах по отказу, например, в доступе к рынкам капитала. Умные санкции такого рода могли бы наказать иранских лидеров, но пощадить рядовых граждан, которые не имеют права голоса по поводу действий режима.

Соединенным Штатам следует воздержаться от значительного расширения номенклатуры вооружений, продаваемых странам Персидского залива, которые смотрят на США как на военного гаранта и своего основного поставщика оружия. Умная политика Соединенных Штатов по продаже оружия должна сосредоточиться на предложении таких систем вооружений, которые предназначены для сдерживания или отражения нападения Ирана. Наконец, Вашингтону следует воздержаться от заключения каких-либо договоров о взаимной безопасности с арабскими странами Ближневосточного региона. (Израиль, чьи отношения с Ираном в корне отличаются от отношений с любой другой региональной державой, -- особый случай.) Такие меры мало способствуют укреплению сдерживания, но могут его подорвать. Усилия по созданию формальных альянсов могут также заставить Иран поверить в то, что любая страна, не включенная в такие соглашения, является законной мишенью для устрашения либо атаки. Вместо этого правительству США нужно поощрять формирование сети региональных альянсов, которые выстроят арабские страны в более сплоченную оборонительную группировку.

Опасные времена

Оснащение Ирана ядерным оружием сделает Ближний Восток более опасным местом: это усилит напряженность, снизит степень допустимых ошибок и сформирует потенциал для массовой катастрофы. Международное сообщество не должно ослаблять усилия по созданию препятствий движению Тегерана в этом направлении. Но, учитывая, что муллам, по-видимому, безразличны выгоды сотрудничества, США должны уже сейчас обдумать, что делать, если Ирану действительно удастся заполучить атомную бомбу.

Сдерживание не является ни идеальной, ни абсолютно надежной политикой. Необходимость завоевывать благосклонность арабских диктатур, вероятно, вызовет у Вашингтона искушение отложить в долгий ящик призывы к проведению внутренних политических реформ в этих странах. Чтобы сохранить поддержку великих держав при нажиме на Тегеран, возможно, придется закрыть глаза на предосудительное поведение китайцев и русских в других вопросах.

Сдерживание не заменит собой применение силы. Напротив, его успех будет зависеть именно от готовности Соединенных Штатов использовать силу или угрожать ее использовать, если Иран пересечет «красную черту». Нажим без готовности наказывать за нарушения -- это рецепт краха, а также путь к появлению на геополитической сцене более жестокого и опасного Ближнего Востока.

Сдерживание могло бы помочь США выгадать время, чтобы убедить иранский правящий класс в том, что ревизионистская игра, в которую играл Тегеран, просто не стоит свеч. Чтобы подтолкнуть его в правильном направлении, Соединенные Штаты должны сигнализировать о том, что стремятся создать на Ближнем Востоке такой порядок, который будет мирным и устойчивым. Исламская Республика Иран, отказавшаяся от ядерных амбиций, принявшая действующие международные нормы и уважающая суверенность соседей, обнаружила бы, что Соединенные Штаты готовы содействовать, а не противодействовать ее законным национальным устремлениям.

Полностью статья будет опубликована в журнале «Россия в глобальной политике»