Вчера в Хамовническом суде Михаил Ходорковский, которого обвиняют в хищении в 1998--2003 годах около 350 млн тонн нефти у дочерних предприятий ЮКОСа на общую сумму почти триллион рублей, допросил сам себя. После того, как прокуроры закончили представлять доказательства его вины, г-н Ходорковский приступил к даче собственных показаний, которые сам условно разделил на три части: объективные, вопросы-ответы и субъективные.

В объективной части своей речи Михаил Ходорковский рассказал об общих принципах нефтедобычи и нефтепереработки, которые в интерпретации Генпрокуратуры выглядели совсем не так, как это происходит в реальной жизни. Рассказ об этом у подсудимого занял четыре дня, а вчера он приступил ко второй части показаний -- задавал вопросы, на которые сам и отвечал. В субъективной части своих показаний г-н Ходорковский планирует высказать свое отношение к каждому предложению и фразам обвинительного заключения, в которых поминается его фамилия. Поскольку обвинительное заключение изложено в 200 томах, то можно предположить, что выступать бывший глава ЮКОСа будет еще долго.

Кроме того, вчера второй подсудимый -- бывший глава МФО «Менатеп» Платон Лебедев сделал повторное заявление о привлечении гособвинителей к уголовной ответственности. Он назвал свое заявление «продолжением изобличения преступной деятельности группы «Каримова и Со», в том числе Лахтина и Шохина, в злонамеренной фальсификации обвинений, служебных подлогах, злоупотреблении властью и иных преступлениях против правосудия, государственной власти и прав личности».

Адвокаты в свою очередь заявили ходатайство с просьбой «пригласить в Хамовнический суд для дачи показаний Путина Владимира Владимировича -- председателя правительства РФ».

«М.Б. Ходорковский заявил, что считает необходимым пригласить В.В. Путина в суд прежде всего потому, что он лично докладывал ему, как президенту РФ (далее цитируется по протоколу судебного заседания), "куда поставлялась нефть, на что расходовались денежные средства компании ЮКОС". Эти обстоятельства, безусловно, входят в число подлежащих доказыванию в рамках предъявленного по делу обвинения в хищении нефти и легализации вырученных от ее продажи денежных средств», -- говорилось в ходатайстве. Но председательствующий отклонил его как преждевременно заявленное.

«Я хотел бы остановиться на некоторых отдельных вопросах, в некоторых случаях я частично повторюсь, но эти вопросы я считаю наиболее важными для целей данного процесса» -- так начал вчера свой самодопрос Михаил Ходорковский. И первый его вопрос уже правда звучал в зале суда: «Что добывается из скважины на месторождении?» «Этот вопрос важен, потому что в некоторых местах обвинительного заключения утверждалось, что нефть похищалась на скважинах. Из скважин добывается не нефть, а смесь!» -- сказал подсудимый. Неделю назад, когда он только начинал давать показания, его адвокаты даже приносили с собой банки с нефтью и скважинной жидкостью, чтобы наглядно показать эти отличия. Вчера же г-н Ходорковский еще раз подчеркнул, что доля нефти в смеси колеблется от 4 до 98%, остальное -- вода, газ, минеральные соли и другие примеси. Затем, воспользовавшись рисунком, увеличенным с проектора, он продемонстрировал поэтапно весь производственный процесс -- от добычи нефти до ее переработки. «Третий этап -- «добыча нефти», далее идет «первичное водоотделение», потом транспортировка нефти в цех подготовки нефти, потом подготовка нефти -- только на этом, шестом этапе технологического процесса получается собственно нефть», -- рассказал г-н Ходорковский, обратив внимание, что вся терминология (нефть, скважинная жидкость, углеводородное сырье) придумана не им и не ЮКОСом, а утверждена законодательством и ГОСТами.

Второй вопрос Михаил Ходорковский сформулировал так: «Что называется товарной нефтью и где она возникает?» Он пояснил, что термины «товарная нефть» и «сырая нефть» подразумевают одно и то же вещество. «Нефть как товар возникает после подготовки нефти в цехе подготовки. Ее качество определяется ГОСТом. Хотя тот ГОСТ, который используется, предусматривает нефть самого разного состава (снова на стене появился рисунок с колбами, наполненными разными типами нефти). Привычная всем черная нефть не единственная. Она бывает и красного цвета, и желтого, и зеленого. Состав товарной нефти по сере и по содержанию различных типов углеводородов может сильно различаться. ГОСТ жестко регулирует только содержание в ней воды, газа, минеральных солей и механических примесей. Поэтому, когда мы говорим о нефти «Томскнефти», «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» -- это вполне конкретная нефть. С вполне конкретными показателями, которая совсем не обязательно соответствует сорту Urals. Подготовленная нефть поступает на узел учета «Транснефти».

Ответ на свой третий вопрос: «Где конкретно товарная нефть, добытая и изготовленная «Самаранефтегазом», «Юганскнефтегазом», «Томскнефтью», прекращает свое существование»? -- Ходорковский давал также с помощью рисунка. На нем было показано, как нефть этих трех добывающих компаний поступает в трубу «Транснефти». «Изменяются ее характеристики -- плотность, доля серы, состав углеводородов, цвет, -- объяснял подсудимый. -- Поэтому договор с «Транснефтью» юристы считают смешанным -- договором хранения, переработки и транспортировки». Далее последовали разъяснения отличий между нефтью как физическим объектом и нефтью -- объектом имущественного права. «Те договоры купли-продажи нефти, которые исследовали в суде, это, по сути, фьючерсные договоры. Например, они заключены в феврале, а поставки мартовские. Нефть будет произведена в марте, а продана сейчас. Это технологическая неизбежность, потому что нефть добывается и отгружается каждый день, а договоры заключаются на период. Покупателю надо заключить договоры на транспортировку и распределить приобретенную нефть. Покупатель, как правило, перепродает купленное право, часто многократно, причем до получения нефти лицом, осуществляющим переработку. И опять же обычно до фактической добычи. И это технологическая неизбежность, -- объяснял г-н Ходорковский. -- Физическая нефть как жидкость возникает в центре подготовки нефти и прекращает свое существование при поступлении в «Транснефть». Документарная нефть (или право собственности на нефть) возникает на устье скважины и только при наличии лицензии на добычу, без лицензии права собственности не возникает. И прекращается право собственности на нефть на НПЗ в связи с физической ликвидацией эквивалента».

Подсудимый обратил внимание, что в материалах его дела есть только акты выгрузки нефти из «Транснефти» на НПЗ, но акты сдачи нефти в «Транснефть» отсутствуют: «Мне вменяется нефть, но актов о передаче нефти в деле нет. Право собственности мне не вменяется, но все акты на месте».

Далее г-н Ходорковский рассказал о том, как же на практике могут происходить хищения сырья: «Они производятся путем незаконных врезок, незаконного отбора из резервуаров. Также похищают путем сокрытия остатков в резервуарах. Составляется акт, что был экологический инцидент или путем завышения потерь от испарения, и говорят, что в резервуаре меньше нефти, чем на самом деле».

Следующий вопрос касался именно того, был ли г-н Ходорковский собственником нефти дочерних предприятий ЮКОСа и «обращал ли нефть в свою пользу, то есть ставил ли себя на место собственника». «В терминах закона, конечно, нет! -- тут же ответил г-н Ходорковский. -- Собственником нефти в каждый момент ее существования, от момента возникновения в цехе подготовки и до момента ее прекращения путем израсходования на НПЗ, были исключительно юридические лица, действовавшие в лице своих органов управления. Ни в какой момент никто из физических лиц, и я в том числе, не заявлял никому о своих личных правах на нефть, добытую дочерними добывающими предприятиями ЮКОСа». Свои сложные объяснения в экономических терминах он проиллюстрировал простым примером: «Если у другого лица находятся ваши деньги, вопрос, ваши они или не ваши, зависит не от принадлежности вам этого физического лица, а от того, признает ли это физическое лицо ваше право распоряжаться этими деньгами. Если признает -- деньги ваши, если не признает -- деньги не ваши. То же самое, только более подробно, описано для юридических лиц».

Далее г-н Ходорковский процитировал выдержку из обвинения о «неотражении в отчетности ЮКОСа обещания выплатить менеджерам компании части дохода группы «Менатеп Лимитед» от реализации акций ЮКОСа». «Я, во-первых, призываю вас к осмыслению данного утверждения с точки зрения здравого смысла, не с точки зрения его достоверности -- бог с ней, с достоверностью! -- заявил подсудимый. -- Одни акционеры ЮКОСа обещают другим акционерам (менеджерам), что, когда они будут продавать свои акции, они часть полученного дохода отдадут другим акционерам. Как это касается отчетности самой компании? Да никак! Что происходит между акционерами -- это их проблемы! На деятельности компании это никак не отражается».

Михаил Ходорковский подробно рассказывал о деятельности компании, проводимой ею отчетности и проверках аудиторов. «Я отчитаюсь за всю прибыль без всяких ошибочных вычитаний безграмотного следствия», -- заявил он и на этом пока закончил речь. Продолжение ее в Хамовническом суде ожидается завтра.