3 марта, после завершения спецоперации в Назрановском районе Ингушетии (в ходе которой был предположительно уничтожен идеолог вооруженного исламского подполья на Северном Кавказе Саид Бурятский), источник в правоохранительных структурах сообщил журналистам, что четыре боевика убиты и 15 задержаны. Несколькими часами ранее в отчете о той же операции фигурировало шесть убитых и 11 задержанных. В данном случае важно даже не то, что вопреки обыкновению выросло не число убитых, а число задержанных. Важно то, что задержанные вообще есть. Пресс-секретарь президента Ингушетии Калой Ахильгов сообщил "Времени новостей", что это задержание уже не первое, таких эпизодов было несколько.

Возможно, кому-то из высокопоставленных офицеров, ответственных за проведение контртеррористических операций на Северном Кавказе, наконец удалось осознать: бездоказательное объявление боевиком любого, чье тело предъявляется после очередного штурма, выглядит недостаточно достоверным в глазах местных жителей.

Впрочем, убойной статистики пока все равно больше. В течение 2009 года в Ингушетии 14 раз вводился режим контртеррористической операции, было уничтожено 27 боевиков, пятерых задержали -- приводит официальную статистику Интерфакс. За два месяца 2010 года число убитых уже превысило прошлогодний уровень. Практически каждая перестрелка между силовиками и боевиками порождает волну общественного негодования. Некоторые местные интернет-ресурсы почти каждый раз объявляют убитых невинными гражданами, погибшими от рук "карателей". Но это звучит практически так же бездоказательно, как и утверждения правоохранителей, что все без исключения убитые имели отношение к вооруженному подполью.

Однако рост числа живых задержанных несомненный козырь и для политического руководства региона, и для самих силовиков. В том числе и в информационной войне. Особенно если задержанные действительно смогут предстать перед судом, то есть с ними ничего не произойдет в промежутке между задержанием и судом.

Внимание всей республики оказалось приковано к поступившему вчера сообщению о том, что среди задержанных во время вышеупомянутой спецоперации в Экажево двое сотрудников МВД и три гаишника. Естественно, об этом сообщил анонимный источник. Вчера ни подтвердить, ни опровергнуть эти данные официально в Ингушетии не смогли. Пресс-секретарь президента Ингушетии сказал лишь, что данные об этом засекретили и, возможно, что-то удастся узнать в ближайшие дни.

Сам сюжет, когда среди блокированных "спецами" боевиков оказываются милиционеры, о которых никто пока не сказал даже спасительного для репутации их ведомства слова "бывшие", к сожалению, не выглядит для Северного Кавказа абсурдным. Известнейший ингушский полевой командир "амир Магас" сам, как считают, служил в органах внутренних дел. Вскоре после налета боевиков на Ингушетию в июне 2004 года выяснилось, что один из действующих сотрудников местной милиции перед нападением возил по республике Шамиля Басаева, который потом и командовал рейдом боевиков. В прошлом году, когда президент Евкуров попытался создать президентский батальон МВД Ингушетии -- некий новый, надежный костяк милиции, который со временем оброс бы "здоровой тканью", база данных с фамилиями и адресами молодых мужчин, изъявивших желание прийти туда на работу, попала на сайты боевиков, кажется, раньше, чем федеральное милицейское командование успело согласовать соответствующее расширение штата.

Сами сотрудники ингушской милиции признают, что ведомство пронизано "кротами" боевиков. Такая ситуация сложилась еще при бывшем министре внутренних дел Ингушетии Мусе Медове, и последующим назначенцам пока не удается ее изменить. Остается лишь надеяться, что если сообщение о задержании "оборотней" подтвердится, следствие будет доведено до конца. Даже если оно затронет интересы высокопоставленных офицеров или гражданских чиновников. Публичный успех такого расследования укрепил бы репутацию власти сильнее, чем десятки убитых без суда людей, уверенно именуемых террористами.

Точно в таком же ожидании застыл другой сосед Чечни -- Дагестан, где идет следствие по делу об убийстве министра внутренних дел республики Адильгерея Магомедтагирова. Министр был убит 5 июня 2009 года -- выстрел снайпера поразил его на выходе из банкетного зала "Марракеш" в Махачкале, где он праздновал свадьбу дочери близкого друга. Следственная группа сразу же сообщила, что в министра стреляли из винтовки, стоящей на вооружении российских спецчастей. Тогда этому не придали особого значения, поскольку даже в Интернете легко обнаружить фотографии, на которых с подобного рода специальным оружием позируют бородатые боевики. Однако 6 февраля следователи изъяли винтовку, из которой был застрелен министр, из расположения горно-стрелковой бригады Минобороны РФ в высокогорном дагестанском райцентре Ботлих.

На Дагестан это произвело существенное впечатление: следователи, часть которых специально приглашена из-за пределов республики, чтобы обеспечить максимальную непредвзятость, не стали поднимать шум и имитировать успехи в первые дни после убийства, а просто тщательно делали свою работу. А в итоге нашли ствол и назвали имена подозреваемых, среди которых опять-таки оказались сотрудники силовых структур. Это два прапорщика и лейтенант Ботлихской бригады, таксист из Ботлиха Абдулмажид Манапов, а также бывший судебный пристав Шамсула Борзиев, которого следователи считают организатором.

1 марта в Махачкале собрался митинг жителей Ботлихского и Цумадинского районов, которые требовали прекратить применять к задержанным пытки. Адвокат Халимат Алигаджиева, которая доводится близкой родственницей одному из задержанных, заявила, что ей не удается встретиться с ними. А в Интернете были опубликованы медицинские документы, якобы составленные врачом скорой помощи, вызванной к одному из задержанных аварцев, избитому в ходе допроса. Сами врачи рассказывают, что у кого-то из арестантов в ходе допроса стало плохо с сердцем.

1 марта митинг был санкционирован и прошел без эксцессов. Затем ОМОН предложил защитникам российских военных и аварского отставного пристава разойтись, а потом толпу разогнали. Хотя сами участники митинга возмущены и считают, что новый президент Дагестана Магомедсалам Магомедов позволил себе то, чего не позволяли его предшественники, многие в республике видят в митинге попытку заинтересованных сторон оказать давление на следствие.

В Махачкале знают, что между убитым министром Адильгереем Магомедтагировым и мэром дагестанской столицы Саидом Амировым существовала непримиримая вражда. И теперь, поскольку митинг протеста против показаний под пытками явно "прижимался" к той стороне главной махачкалинской площади, на которой расположена мэрия, многие готовы предполагать, что дальнейшее расследование может вывести правоохранителей прямо в кабинеты городской администрации. В которой, к слову, многие недовольны выбором президента Дмитрия Медведева, назначившего главой республики Магомедсалама Магомедова.

Правда, пока это даже не версия следствия, а предположения обывателей, которые, естественно, нуждаются в неопровержимых доказательствах. Сразу после убийства ответственность за ликвидацию министра взял на себя нынешний "амир Дагестана" Ибрагим Гаджидадаев. Но в республике считают, что многие политики региона обладают связями с вооруженным подпольем, поэтому одна версия не исключает другую.

Пока очевидно, что наконец состоявшееся назначение президента Дагестана, которое обещало дать республике хотя бы передышку, все еще не улучшило ситуацию. Сделанные вчера назначения в новом правительстве скорее всего не снимут претензий кумыкской общины, лишившейся, по ее собственному мнению, адекватного политического представительства после отставки прежнего премьера Шамиля Зайналова. Да и многие сторонники Магомедсалама Магомедова, поддерживавшие его во время "президентского конкурса", выглядят несколько разочарованными. Сам же Магомедсалам Магомедов в телевизионном эфире обратился к новым членам правительства с вопросом, платил ли кто-то из них за назначение. Новые министры дружно ответили "нет", и президент попросил их самих поступать точно так же в своих ведомствах.