Десятый, юбилейный фестиваль «Триумф джаза» может похвастаться просто-таки «эксклюзивными» хедлайнерами. В афише много известных имен. Среди выступающих -- пианист Маккой Тайнер, живой классик и соратник Джона Колтрейна.

В 2004 году Маккой Тайнер дал несколько концертов в Москве, в тогдашнем «Ле Клубе». В этот раз он, его трио и саксофонист Гери Барц выступают не только в камерном Клубе Игоря Бутмана в Уланском переулке, но и впервые на большой сцене -- в Доме музыки.

Когда я звоню в Нью-Йорк, чтобы взять интервью у мистера Тайнера, он больше спрашивает, чем отвечает. Про погоду, про жизнь, сообщает, что «в Нью-Йорке много русских»... Много смеется. Неудивительно, за свою многолетнюю карьеру он уже столько раз отвечал на вопросы про свое прошлое, про прошлое Джона Колтрейна, про свое прошлое с Джоном Колтрейном и про их прошлое друг без друга...

На самом деле 70-летний Маккой ТАЙНЕР совсем не такой уж джаз-ветеран, живущий в параллельном мире. Он активно гастролирует, у него свой лейбл, и последние годы он выпускает альбомы один другого лучше. В звукозаписи Тайнер холостых выстрелов не делает: все его диски -- это тщательно придуманные и осуществленные проекты. Не исключение и последний на сегодняшний день диск Guitars. Тайнер сыграл с по-настоящему культовыми и заметными гитаристами: Джоном Скофилдом и Билом Фризелом, Марком Рибо и Дереком Траксом. А также с банджоистом Белой Флеком. В Москве с таким составом он, конечно, не выступит. Но обещает программу не хуже.

-- Мистер Тайнер, вам чем-нибудь запомнились московские концерты?

-- За прошедшие годы я столько ездил и столько выступал, что почти все воспоминания стерлись. По-моему, все было здорово -- наши выступления, русская публика... И Москва, конечно, прекрасный город, европейский. Хотелось бы чаще приезжать в Россию.

-- У наших промоутеров не так много денег, чтобы приглашать звезд.

-- Могу сказать им только одно: spasibo! (Смеется.) Я рад. Тем более что мы сейчас играем в большом зале.

-- В этот раз вы выступаете с Гери Барцем, таким же настоящим ветераном, как и вы. Как сложилось ваше сотрудничество?

-- Естественным путем: мы очень давно знакомы и время от времени выступаем вместе. Мне очень нравится, как Гери играет. Он хорошо знает многие мои произведения. Так что нам не привыкать друг к другу. Что будем играть -- не скажу. Пусть это будет сюрпризом! Наверное, что-то из стандартов, из Колтрейна что-нибудь. У нас очень много музыки, трудно выбрать. Могу что-нибудь сыграть и соло, без ансамбля. Люблю соло. В каждом концерте обычно есть два или три моих сольных куска.

-- Говорят, что у вас всегда прекрасный звук и он не зависит от инструмента, что вам все равно -- хоть концертный рояль, хоть старое комнатное пианино.

-- Я-то, конечно, предпочту хороший рояль. У рояля длинные струны, получается мощный звук. Хотя звук -- комбинация всего: туше, педалей и так далее. Я вам лично открою секрет звука Маккоя Тайнера, когда приеду в Москву. Вам и никому больше (смеется).

-- Ваш последний альбом вы записали с несколькими гитаристами. Вы вообще редко записывались с гитарой...

-- Да, но этот инструмент я люблю. Давно хотел записать гитарный альбом. Позвал любимых. Всех, наверное. Кроме Карлоса Сантаны. Карлос мой большой друг. Он был другом всех музыкантов квартета Колтрейна. Много лет назад я написал для него песню Senior Carlos -- такую рок-латино в его стиле, рок-бит (вошла в альбом Looking Out 1982 года. -- А.Б.).

-- На альбоме Sahara вы очень убедительно сыграли на традиционных японских инструментах: гуслях кото и флейте. Откуда взялась такая идея?

-- А я просто много раз выступал в Японии. Раз пятьдесят, наверное. И меня в определенный момент заинтересовала их традиционная культура и инструменты. Кото -- это японский рояль! Вот я решил прибрести кото и поиграть на нем. Ну и еще на некоторых инструментах вроде флейты сякухачи. Вроде бы получилось (смеется). Это все было довольно интересно, но больше всего мне все-таки нравится играть на фортепиано. Для меня это идеальный инструмент, я могу выразить им все, что хочу.