Вчера в Государственном Кремлевском дворце открылись 18-е Международные Рождественские образовательные чтения. Этот крупнейший в России ежегодный церковно-общественный форум продлится до 29 января. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, иерархи Русской православной церкви, представители исполнительной, законодательной и судебной власти, ученые и общественность обсудят позицию церкви в образовании, сотрудничество государства и церкви, взаимоотношения РПЦ со светским обществом.

Речь пойдет и о семье в современном мире, о чудесах -- действительных и мнимых, о защите общества от алкогольной угрозы, формировании института военного духовенства, проблеме абортов. И конечно же о передаче РПЦ церковной собственности и святынь, церковных ценностей.

В этом довольно уже давно длящемся процессе роль церкви чрезвычайно активная, едва ли не захватническая. Между тем музеи в зданиях бывших монастырей и храмов тоже несут свет знаний об истории страны и мира, о славных людях России, о самой церкви, наконец. Далеко не все из великих исторических личностей были православными христианами, но делали для страны не меньше монахов, пустынников и святых отцов, которые, по выражению Федора Павловича Карамазова, «пескариков кушают» и этим думают душу спасти. Но если дело доходит до суда (обычного, не Божьего), то недвижимость и имущество, как правило, остаются за конфессией.

Все вышенаписанное -- так сказать, общие мои рассуждения, а скорее констатация того, что происходит сегодня «за окном». Без детали же, говаривал Лев Николаевич Толстой, нет произведения. По-другому еще говорят: дьявол в деталях. Есть такой «дьявол» и в моих рассуждениях о церкви.

В столичном спальном районе Ново-Переделкино, где я живу, есть храм Благовещения Божией Матери. Когда-то эта церковь ХIХ века стояла на открытом месте, как и полагается, видимая жителям нескольких подмосковных деревень. Сегодня ее полукольцом охватывает громадный 17-этажный стандартный дом, как бы защищая небольшой храм от ветров. И хотя в двух-трех километрах отсюда, сразу за железной дорогой, где начинается знаменитый писательский городок, высится храм Спасо-Преображения Патриаршего подворья в Переделкине -- резиденции Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, -- у местной церкви много прихожан, она активно посещается.

В это Крещение я наблюдал длинную очередь людей с банками, пластиковыми бутылками, стоящих, несмотря на сильный мороз, за освященной водой. Ее разливали из солидного, выше человеческого роста, объемистого серебристого титана с металлическим же крестом на пузатом боку. Много людей приходит приложиться к иконам. Пусть не старым, не намоленным, но и новодел хорош, если искренне веришь.

И все бы хорошо, но когда примерно лет двадцать назад РПЦ получила храм Благовещения, начались строительные и ремонтные работы. Новые владельцы здания и земли тут же поспешили отгородиться от мира и паствы крепким забором, обозначив металлическими прутьями ту солидную часть земли, что отныне принадлежит только церкви. В зазаборенную территорию попала и часть асфальтовой дороги, проложенной еще советской властью, чтобы граждане могли пройти, например, в магазин напротив храма. Взамен церковь ничего не построила, и люди, идя в магазин, вынуждены были месить грязь. Желающих это делать с годами становилось все меньше, и магазин закрылся. Не работает он и сегодня, стоит, глядя в мир божий мертвенными пыльными окнами.

В прежние годы я говорил и батюшке, и церковному старосте, что вроде бы не по-божески это -- отнимать у людей дорогу, которая вела не только в магазин, но и к храму. И всякий раз слышал заверения: исправим. Может быть, храм страдал от безденежья? Так нет же! Судя по тратам на восстановление храма и территории вокруг, деньги были потрачены немалые.

Лежавшие на погосте могильные плиты с церковнославянской вязью, которые сохранялись здесь во все годы советской власти, были безжалостно вырваны из земли и отвезены куда-то, а вся площадь выложена брусчаткой, как на Красной площади, похоронив еще раз кости упокоенных -- наверное, священников, мещан, купцов. Преобразилась сама церковь, купол которой заблистал сусальным золотом, «чтобы чаще Господь замечал».

До сих пор на территории храма множество вагончиков, пристроек, каких-то контейнеров -- строительство продолжается. На обозрение некоторое время назад был вывешен его план. Все солидно. Но нет в планах восстановления участка дороги, по которому могли бы без проблем ходить люди. А он, этот участок, нужен. Это видно по следам обуви в грязи осенью, по тропинке, вытоптанной в снегу, зимой.

Может быть, мне это кажется, но я ощущаю какое-то высокомерное, снисходительное отношение некоторых служителей церкви к пастве. Церковь превращается в индийскую "священную корову", про которую, как недавно про КПСС, можно говорить лишь умилительно и с придыханием. Церковный мир требует от прихожан вести себя так, как наставляют внутренние законы РПЦ, но даже не задумывается о том, что храм и паства должны быть равноправными партнерами. И здесь тоже приведу в пример личное наблюдение.

Мой бывший одноклассник Миша С., комсомольский активист, а затем неплохой инженер, с наступлением перестройки вспомнил, что его предки были церковнослужителями, и сам пошел «в попы». Мы встретились с ним уже зрелыми людьми в заштатном умирающем лесном поселке, где отец Михаил бывал наездами и правил службу в маленькой деревянной церквушке, построенной заключенными местной колонии строгого режима. Он с трепетом душевным искренне рассказывал, как преображаются зэки на исповеди под епитрахилью. Но когда я попытался напомнить Мише школьные наши годы, он мягко осадил меня, сказав, что я по правилам церкви должен обращаться к нему «отец Михаил». И когда я парировал: «А ты по правилам армии зови меня «товарищ полковник» (что соответствовало действительности), увидел в его глазах крайнее недоумение.

Такой односторонний диктат священства у меня, так и не сумевшего стать верующим, вызывает в памяти и известный парадоксальный постулат «Всякая власть от Бога» (придет другая власть, ярая противница нынешней, и ей церковь станет служить!), и связь с КГБ, и торговлю беспошлинно водкой и сигаретами в 90-е, и многое другое не совсем божеское, чем отмечена история церкви. Вспоминаются беспоповцы и отражающая суть их веры современная формулировка: не нужен посредник между мной и Богом.

Да, священство сегодня, возможно, наиболее здоровая и нравственно, и физически часть наших граждан, семьи батюшек всегда были и остаются многодетными. РПЦ вполне может быть объединительной силой для нации, поскольку другой просто нет. Но как к вере человек приходит в результате вещего сна, трагедии, просто случая, так и отнятый у науки музей, а у жителей -- кусок земли уводят от веры. Поскольку церковь в таких случаях оставляет после себя дорогу, не ведущую к храму.