Александр Терехин. Путешествие в Россию. -- М.: Мультимедийный комплекс актуальных искусств. С ноября Московский дом фотографии, Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры, Российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева открыли интернет-конкурс «Путешествие в Россию». Каждый желающий может поделиться своими фотографиями и разделить радость от ярких впечатлений, связанных с путешествиями по стране. Стартом проекта стала книга Александра Терехина «Путешествие в Россию», настоящий путевой альбом. Терехин -- фотограф непрофессиональный, культуру его зрения можно назвать периферийной: ракурсы иногда случайные, архитектурные портреты могут быть срезаны, планы не найдены точно. В усадьбах, например, его может куда больше, чем старинные постройки, увлечь ритм теней от деревьев на парковых аллеях. В принципе изданная альбомом фотосерия Терехина -- стимул для участия в конкурсе каждого. Потому что в его работах ощутимо не столь уж частое в беспристрастных профессиональных фотосериях свойство -- сопричастности, личного, выстраданного пространства и времени.

Альбом Терехина очень хорошо прокомментирован. Каждый исторический ансамбль (города, усадьбы, монастыри) получает развернутую аннотацию, подготовленную профессионалами высочайшего уровня, историками искусства и культуры В.И. Плужниковым, Г.И. Маланичевой, Ю.А. Ведениным, П.М. Шульгиным, Д.О. Швидковским.

На фоне безобразного отношения властей к культурному наследию идея фотоархивации российских достопамятностей видится одной из немногих инициатив, реально стимулирующих рост исторического самосознания. Как обещает директор МДФ Ольга Свиблова, лучшие присланные на конкурс «Путешествие в Россию» оцифрованные снимки осенью следующего года появятся на выставке в рамках проекта «История России в фотографиях», над которым музей работает с 1997 года.

Екатерина Вязова. Гипноз англомании. Англия и «английское» в русской культуре рубежа XIX--XX веков. Серия «Очерки визуальности». -- М.: Новое литературное обозрение. В последнее время интерес к искусствоведческой компаративистике, то есть сравнительным исследованиям российских и других европейских школ, стал едва ли не определяющей тенденцией отечественной науки об искусстве. Случилось это во многом благодаря альманаху «Пинакотека», строящему многие номера как диалоги российской и других культур. Заместитель главного редактора «Пинакотеки» Екатерина Вязова представила на суд объемный, скрупулезнейше подготовленный труд об «английскости» в русском искусстве второй половины XIX -- начала XX веков. Остроумно найден лейтмотив: Великобритания как зазеркальный двойник (Кэрролл, Кэрролл, конечно, он вдохновил!) России, очень похожий и в то же время иной, что заставляет жадно всматриваться в отражение. Вводя читателя в проблематику, автор замечает, что основные сюжеты книги группируются вокруг ключевых проблем обеих культур -- эстетизма, декаданса и «декоративного импрессионизма». Выбор впечатляет уже тем, что позволяет провести читателя по извилистым дорожкам культуры, которые и в Англии, и в России вились в стороне от широких проспектов европейского (прежде всего французского) мейнстрима. Используя великое множество источников, автор высвечивает те «маргинальные уклонения» в английской и российской культуре, что, с одной стороны, определяют их архаический (а потому тем более экстравагантный) образ, а с другой -- предвосхищают прорыв авангарда.

Разработка непростых проблем теории эстетизма в Англии и России (приглашены в собеседники все главные и достойные -- от Уолтера Патера, Джеймса Уистлера, Уайльда, Бердсли, Клайва Бэлла, Роджера Фрая, Стасова, Брюсова, Бенуа, Белого, Набокова до Сергея Аверинцева, Сюзан Зонтаг, Михаила Ямпольского) продолжается колоссальным спектаклем -- парадом героев, исповедующих эстетизм и ценности, с ним связанные (включая, конечно, колоритных соотечественников, в частности Модеста Дурнова и даже небезызвестного героя романа Вагинова «Козлиная песня» Костю Ротикова, фаната безвкусицы, прогуливающегося по Петербургу с семью фокстерьерами и палочкой «с кошачьим глазом»). Начиная с этого раздела, удовольствие от чтения становится не только интеллектуальным, но и чувственным. Сама постановка вопросов вызывает восторг. Как, например, эстетика кэмпа ассоциируется с образом теплицы и тепличных растений? Что такое меланхолия как «иконография рук, сжатых крестом»? Почему декадансный желтый цвет стал любимым в авангарде? Как богема связана с Богемией и кочевой жизнью цыган? Эти вопросы организуют главы о перипетиях эстетизма в двух культурах, которые читаются не хуже лихо закрученного авантюрного романа.