В качестве примера того, как можно было бы решить калининградский вопрос, российское руководство часто приводит транзитные автобаны, соединявшие Западный Берлин и Западную Германию в годы «железного занавеса». Корреспондент газеты «Время новостей» Юрий ШПАКОВ много лет проработал в ГДР и делится личными воспоминаниями о том, как функционировала эта система в немецком «государстве рабочих и крестьян».

Чужого горя на автобане не бывает. Приближавшемуся по встречной полосе транзитной трассы Ганновер--Берлин автомобилю я чуть заметно подмигнул дальним светом своих «Жигулей»: осторожнее -- впереди «белые мыши». Так автомобилисты в ГДР звали одетых в белые плащи-накидки работников транспортной полиции. Спустя считанные минуты после проявленной шоферской солидарности меня остановил транспортный патруль. Как на беду, предупрежденный мной водитель оказался гражданином ФРГ, следовавшим в Западный Берлин. «Товарищ, вы отдаете себе отчет в том, что сыграли на руку классовому врагу?» -- отчеканил «народный полицейский».

Когда летом 1944 года в Лондоне послы Великобритании, СССР и США подписали совместный документ, который впоследствии стали называть «четырехсторонним статусом Берлина», о транспортных путях к разделенной столице Германии там не содержалось ни слова. Когда военные губернаторы западных союзников летом 1945 года в соответствии с договором собрались передислоцировать часть войск в свои сектора, маршал Жуков временно выделил им лишь одну железнодорожную линию, одну автомобильную трассу и один воздушный коридор. Впоследствии, правда, число подъездных путей к Западному Берлину было увеличено, однако бесконечные споры между державами-победителями относительно их правовой базы велись полным ходом. Во время блокады Западного Берлина советскими властями в 1948--1949 годах трения переросли в серьезный международный конфликт. Нью-йоркское соглашение 4 мая 1949 года, с принятием которого завершилась эта блокада, восстановило это неотрегулированное состояние с транзитом. Советские представители в Восточном Берлине чаще всего сводили свою позицию к двум пунктам. Во-первых, они горячо оспаривали применимость четырехсторонних соглашений по Западному Берлину для «гражданского транзита». Во-вторых, соглашались обсудить возможные изменения и дополнения к существующим договорам лишь при условии международно-правового признания суверенной ГДР со стороны Запада.

Только в период разрядки между Востоком и Западом в 1972 году правительства обеих Германий подписали знаменитое Транзитное соглашение, регламентировавшее поездки граждан ФРГ в Западный Берлин через территорию ГДР. Было оговорено число и расположение контрольно-пропускных пунктов. Взамен необходимого с 1951 года «межзонального паспорта» и индивидуального «подорожного сбора» для граждан ФРГ были введены транзитные визы, а боннское правительство обязалось ежегодно выплачивать многомиллионные суммы на ремонт и строительство дорог в ГДР в связи с «дополнительной нагрузкой» на них со стороны западного транспорта. В результате для бюджета ГДР транзитный поток стал делом исключительно хлебным. Например, только в 1989 году, когда дни социализма были уже сочтены, федеральное правительство выплатило за пользование «народными автобанами» 550 миллионов марок ФРГ.

Путешествие было сопряжено для западных граждан с массой приключений. Не всегда приятных. За исключением разве что специальных «западных» парковок, где останавливаться разрешалось машинам с западными номерами и строго запрещалось гэдээровским водителям. Там гости из мира капитализма могли вкусно и дешево покушать в привычной обстановке -- за валюту, разумеется. И за нее же еще и отовариться в «интершопе». Другой статьей расходов для транзитников были полицейские ловушки: попробуй на всем протяжении трассы Ганновер--Берлин или Гамбург--Берлин от восточногерманской границы не превысить допустимую скорость в 100 км/час. Штрафы, естественно, также взимали в западной валюте.

За движением по транзитным трассам велось круглосуточное наблюдение многочисленными спецслужбами и подразделениями, специально созданными как в самой Штази, так и помимо нее. В их задачи входила регистрация и предотвращение «происшествий»: не столько автоаварий с участием «классового врага», сколько их контактов по пути с родственниками в ГДР, передачи посылок и т.п. За соблюдением порядка следила транспортно-контрольная группа «Транзит», действовавшая совместно с МГБ и Народной полицией ГДР. Она располагала «мобильными наблюдательными опорными пунктами» по всей протяженности автобанов. Дополнительно к этому трудилась и армия стукачей-любителей -- «неофициальных сотрудников»: работников ресторанов на «западных» парковках, служащих «западных» автозаправок, «интершопов» и водителей восточногерманских грузовиков, допущенных для перевозок в ФРГ. В каждом туалете на «западной» парковке перед знаменитым блюдечком для мелочи нес вахту гладко выбритый аккуратного вида мужчина средних лет в белоснежном халате. Для «тылового обеспечения» к наблюдению привлекались «добровольцы» из прилегавших к автобану деревень и городков. Они следили за возможными отклонениями западников от маршрута, тотчас сообщая куда следует.

При этом для поездок из ФРГ в Западный Берлин и обратно был необходим полный набор выездных документов, включая, разумеется, загранпаспорт и транзитную визу. Строгий двойной контроль начинался еще на западной стороне. Прежде всего документы попадали в руки американских служащих, следивших, чтобы их соотечественники-солдаты своими спонтанными поездками в ГДР не нарушали четырехсторонних соглашений. Западные немцы вылавливали возможный криминал. На восточной стороне всякий раз разыгрывался социалистический спектакль под названием «Граница на замке». Униформированные служащие куда-то надолго уносили паспорта и визы, что приводило к многокилометровым пробкам на подъездных путях к Западному Берлину. Непредсказуемость и часто неприкрытый произвол восточногерманских спецсотрудников на автобанах заставляли людей для поездок в город-эксклав и из него чаще пользоваться самолетом. Пограничники и их начальники, похоже, все делали для того, чтобы дух антикоммунизма, и без того властвовавший в Западном Берлине, укреплялся еще больше.