В Таджикистане 6 ноября торжественно отметили 15-летие принятия конституции. Этой дате было посвящено большое выступление президента Эмомали Рахмона. В российской и мировой прессе эта речь упоминалась только в связи с объявленной в ней очередной амнистией, которая должна касаться в общей сложности 10 тыс. человек, 3 тыс. из которых должны выйти на свободу.

Объявление широкой амнистии стало поводом для обращения к главе государства, с которым публично в таджикской прессе выступил один из бывших лидеров исламо-демократической оппозиции, а ныне член верхней палаты парламента Хаджи Акбар Тураджонзода. Авторитетный политик призвал президента Рахмона проявить милосердие и освободить из заключения двух своих бывших соратников и одного оппозиционера. Это бывший глава МВД Якуб Салимов (приговорен в 2005 году к 15 годам лишения свободы) и экс-командующий президентской гвардией Гаффор Мирзоев (в 2006 году приговорен к пожизненному заключению), а также лидер Демпартии Таджикистана Махмадрузи Искандаров (приговорен в 2005 году к 23 годам тюрьмы). Г-н Тураджонзода назвал их политзаключенными, что само по себе прозвучало вызовом по отношению к официальному Душанбе, поскольку Салимов, Мирзоев и Искандаров считаются государственными преступниками, посягнувшими на конституционный строй Таджикистана. Призыв сенатора был подхвачен некоторой частью таджикоязычной прессы, перепечатавшей его слова и даже опубликовавшей на своих полосах фотографии названных им политзэков. Таджикское руководство сочло за благо воздержаться от комментариев на эту тему.

Между тем выступление Эмомали Рахмона по случаю юбилея конституции заслуживает гораздо большего внимания, чем ему было оказано. В нем глава государства подводит некоторые итоги, достигнутые в построении современной таджикской государственности, формулирует важные выводы и определяет задачи на будущее. В своей речи президент Рахмон 22 раза упоминает «права и свободы человека» и 17 раз производные от слова «демократия». К примеру, он подчеркивает, что «законы не должны устанавливать такие правила поведения, которые не соответствуют правам и свободам человека или нарушают их». И добавляет, что «все ветви государственной власти и должностные лица в своей деятельности прежде всего должны учитывать права и свободы человека, не совершая действий, нарушающих или ограничивающих их». Замечание важное, если вспомнить, что все 17 лет существования независимого Таджикистана именно г-н Рахмон стоит во главе всех ветвей власти в стране. Еще президент напоминает, что «демократическая сущность конституции Таджикистана проявляется прежде всего в признании народа в качестве источника государственной власти».

К числу основополагающих тезисов относится и утверждение президента о том, что «в обществе, где обеспечены единство, взаимопонимание, мир, стабильность, соблюдение законности, общественный и правовой порядок, никогда не будут нарушаться права и свободы человека». Разумеется, рисуя эту картину «города солнца», президент не стал огорчать своих сограждан, что эта идиллия в мировой истории нигде и никогда не была реализована. Но это же не значит, что к ней не надо стремиться. И президент дает рецепт, как этого достичь. Напоминая, что «в обеспечении верховенства конституции и законов большая роль принадлежит общественным объединениям, политическим партиям и периодической печати», он указывает на цель их деятельности, состоящую в «сплачивании широких кругов граждан вокруг государственных органов, прежде всего правоохранительных...».

Определяя таким образом -- в единении вокруг правоохранительных органов -- «демократическую сущность» конституции, а то и предназначение гражданского общества, президент призывает соотечественников «повышать чувство любви к родине», обеспечивать «самопознание и самосознание, патриотическую гордость и политическую бдительность». Из этого призыва следует, что враг уже притаился где-то «у ворот Таджикистана».

Этих слов в тексте речи нет, зато в ее начале есть упоминание о неких «космополитических группировках, используя которые некоторые заинтересованные круги в стране и за ее пределами ввергли наш народ в навязанную гражданскую войну». А в конце речи -- об «усиливающемся негативном влиянии космополитизма» в «условиях мирового кризиса и угрозы столкновения цивилизаций». Что хотел сказать этими мудреными словосочетаниями таджикский президент, понять сложно. Можно только догадываться, что под «космополитами» г-н Рахмон имеет в виду исламо-демократическую оппозицию, с которой воевал в годы гражданской войны начала 1990-х годов «Народный фронт Таджикистана», вытолкнувший одного из своих полевых командиров в руководители страны.

Называя «космополитизм» в качестве угрозы, президент позволяет себе избегать слов «ислам» и «демократы». Это было бы неполиткорректно, поскольку так много хорошего смысла было вложено в эти слова в этой же речи, в которой ислам называется «составной частью духовности и исконной культуры таджиков». Так кто же угрожает Таджикистану?