Из двух зол, как известно, выбирают меньшее. Между левыми, обещающими райские кущи после краха государственных институтов, и правыми, не обещающими ничего особенного, кроме стабильности, французский электорат выбрал последних. В первом туре выборов в Национальное собрание -- нижнюю палату парламента Пятой республики -- уверенно победили кандидаты прошираковского «Союза в поддержку президентского большинства» (UMP). По предварительным данным, они набрали от 43,1 до 44,3% голосов, что сулит им от 370 до 400 депутатских мест. За их соперников-левых было подано от 35,6 до 36,1%. В результате социалистам светит максимум 170 мест, их союзникам-коммунистам -- восемь--десять и экологистам -- два--семь. «Национальный фронт» Жан-Мари Ле Пена оказался практически вне игры, в лучшем случае в Национальном собрании нового образца у ультраправых будет всего два мандата. Вместо «оглушительного сюрприза», обещанного Ле Пеном на первом круге выборов в законодательное собрание, получился лишь дождевой пузырь.

Иными словами, произошло то, что должно было случиться. Разумные потомки галлов внесли весомые коррективы в результаты первого тура президентских выборов. Помните? 21 апреля правые «ультра» решительно обходят социалистов и их сотоварищей, парижские СМИ кричат: «Отечество -- в опасности!», образуется так называемый «республиканский фронт», призывающий воздвигнуть баррикады на пути фашизма... В конце концов и Ле Пен с его ксенофобскими призывами оказался бумажным тигром, и от «единого и нерушимого блока» левых и правых, якобы защищающих общие, республиканские, ценности, остались рожки да ножки. Один лишь факт непоколебим: исключительное равнодушие потенциальных избирателей к судьбам страны. Из 41 миллиона французов, имеющих право избирать и быть избранными, каждый третий не явился на избирательный участок. Более 36% воздержавшихся от голосования -- такого Франция еще не видела!

В чем причина такого равнодушия? Хорошая погода на воскресных пляжах, чемпионат мира по футболу с наконец-то зажившей ляжкой Зидана или финал мужского теннисного турнира на земляных кортах «Ролан-Гарроса»? Как бы то ни было, при почти трети недовольных среди активного населения атмосфера в Пятой республике остается социально взрывоопасной. Многое теперь будет зависеть от того, насколько эффективно проявит себя правительство Жан-Пьера Раффарена, получившего временный вотум доверия. Сам премьер, по совместительству -- один из творцов UMP, заявил сразу после объявления итогов выборов, что правительство «сдержит все президентские обязательства» и что оно расценило результаты первого тура как «мощный призыв к конкретным действиям».

Затяжное падение в политическое небытие продолжают французские коммунисты. Вероятнее всего на этот раз им не удастся создать свою, самостоятельную, депутатскую группу во французской Думе. Не сумели занять их былые места в сердцах избирателей и «леваки». Троцкисты разных мастей, за которых на президентских выборах высказались до 10% голосовавших, на этот раз «упали» до 3%. И главное: «Национальный фронт» благодаря сложной, одновременно пропорциональной и мажоритарной, системе выборов не сумел стать во французском парламенте тем самым третейским судьей, на роль которого так страстно претендовал Жан-Мари Ле Пен. Впрочем, сам лидер ультраправых, давая по парижскому телевидению оценку итогам выборов, обозвал их «откровенным жульничеством антидемократической клики».

Чем все-таки объяснить столь стремительный кульбит французского общественного мнения? Ведь всего месяц с небольшим назад Ле Пена признали второй политической фигурой страны. Дело тут не в стремительной перемене настроения электората, а опять же в специфике голосования. Прежде всего, такого политического калейдоскопа Пятая республика еще не видела. Электорату пришлось делать выбор в среднем из 15--18 кандидатов! И еще. В принципе для того, чтобы партийный список, выдвинутый в первом туре, прошел во второй, нужно, чтобы за него выступили как минимум 12,5% проголосовавших. При невероятном же числе не явившихся к урнам избирателей проходная планка, дающая доступ во второй тур, автоматически поднялась до 19--20%. Преодолеть столь высокий барьер сейчас по силам только по-настоящему общенациональным мощнейшим политформированиям -- неоголлистам и социалистам. Между ними теперь и развернется дуэль.

Чистая, классическая дуэль -- такого за последнее двадцатилетие во Франции не было! Отбросив «сожительство» правого президента и левого кабинета министров как явный фактор государственной нестабильности, французы лишили социалистов их неизменных за последние годы союзников -- «зеленых» и коммунистов. Не имея единогласного, харизматического лидера, «розовые» должны полностью перестроить ряды, открыть их для тех, кто до сего дня платил членские взносы соседям -- «зеленым» и «красным». Готовы ли на этот широкий жест преемники Франсуа Миттерана, без устали делящие его наследие? Впрочем, согласно неписаному правилу маятника, неизменно действующему в Пятой республике начиная с 1981 года -- года прихода к власти Франсуа Миттерана, -- на каждых новых депутатских выборах, происходящих после выборов президентских, правящее в Национальном собрании большинство обязательно проигрывает. Значит, не исключено, что максимум через пять лет социалисты смогут вернуться к власти.

А пока им предстоит долгий «переход через пустыню». UMP даже без поддержки центристов, к которым может отойти от 22 до 27 мест, наберет подавляющее большинство мандатов в Национальном собрании. Второй тур -- дело чисто формальное, неизбежное для распределения мандатов непосредственно по лицам. По сути дела, у Жан-Пьера Раффарена и его кабинета отныне карт-бланш, и никто -- ни лепеновцы, ни друзья-центристы -- не смогут более их шантажировать при принятии решений. Сможет ли Раф -- так любовно зовут друзья бывшего провинциального чемпиона по спортивной ходьбе -- распорядиться щедрым подарком? Рассудительно-мешковатый Раффарен, отдаленно напоминающий своей неспешной манерой говорить безвременно ушедшего Жоржа Помпиду, безусловно, нравится французам. Именно Рафу, простодушному жизнелюбу и опытному тамаде, неожиданно для соперников-левых появившемуся на большой политической арене, Жак Ширак в значительной степени обязан своими нынешними электоральными успехами. Хватит ли у президента такта и мудрости распорядиться столь удачно стартовавшей «темной лошадкой»?