Одной из лучших выставок Третьей Московской биеннале можно считать экспозицию «Кудымкор -- локомотив будущего», подготовленную фондом культурных проектов «Новая коллекция», Пермской художественной галереей, Коми-Пермяцким краеведческим музеем. Авторы Екатерина Деготь, Надежда Агишева, Леонид Тишков рассказали историю о Петре Субботине-Пермяке, художнике-фанатике идеи авангардного жизнестроения, устроившем в уральском селе Кудымкор подобие знаменитых художественных мастерских Малевича в Витебске. Выставка не только про новое имя в истории русского искусства. Это философское эссе о невозможности элитарной культуры подтянуть до себя культуру массовую, о том, что жизнестроительная утопия авангарда для нас чем-то сродни поэтике садово-парковых меланхолических руин.

Петр Иванович был уроженцем села Кудымкор (ныне -- город Кудымкар Пермской губернии). Получив до революции образование в Москве, в императорском Строгановском училище, в 1919 году вернулся в родной край и организовал в Перми и Кудымкоре художественно-промышленные мастерские. Их основная цель -- подготовка самых разных специалистов (от театральных декораторов до столяров и корзиночников), объединенных неким универсальным принципом «настройки зрения» на прогрессивное формотворчество, способное быть основой синтеза искусства, новых технологий, социальной коммуникации. Нарисованная Субботиным-Пермяком схема организации художественных мастерских от лабиринта окружностей и прямоугольников (собственно мастерских «на местах») к древесному стволу «управления» и кроне «Наркомпрос», «ВСНХ», «Главпрофобр» поразительно напоминает таблицы в герметических учениях (например, каббалистическое древо жизни «Сефирот», масонские алхимические таблицы). Как парарелигия, авангард возжелал предъявить модель инициаций на пути к совершенному человеку и обществу. Только вместо субстанций и эманаций у Субботина фигурировали институции -- вполне в духе новой сакральной интерпретации социальных связей внутри трудового процесса.

Тщательно собранные материалы выставки становятся свидетельствами вечной неразрешимости темы универсального счастья. Пестуемая во все времена рафинированными эстетами (будь то масоны или утописты Витебска) мечта разбивалась о брег моря житейского. Скончавшийся от туберкулеза в 1923 году Петр Иванович Субботин-Пермяк за три с половиной года сделал на Урале очень много: открывал мастерские, детские студии, устраивал выставки, организовывал народные театры, ездил с лекциями. Число воодушевленных его сторонников, жаждавших воспринять опыт нового искусства, росло год от года. В «Проуне» прекрасные образцы кубофутуристической живописи самого Субботина-Пермяка, агитационная графика лучших воспитанников Пермских мастерских (Валентина Цельмера). Экспонаты и документы выставки дают возможность представить, как истово наследовали идеям Субботина-Пермяка прекрасные «амазонки Кудымкора»: его супруга Евстолия Ивановна, его ученица, проработавшая до 70-х годов учительницей рисования в средней школе, Степанида Щербинина, его последовательница Екатерина Камшилова, запечатлевшая себя в 1974 году в иконографии автопортрета позднего Малевича. И сегодняшние сотрудники дома-музея художника свято хранят его архив и память о нем.

Тем не менее те же самые документы свидетельствуют, что прекрасная идея зарядить уральский мир великой энергией творчества забуксовала с самого начала. Не было денег, не было искомой, обещанной свободы. Единомышленников все-таки единицы. У самого вернувшегося на Урал после революции тяжело больным Петра Субботина-Пермяка силы на исходе. После его кончины руины знаний о великой миссии искусства хранили и хранят несколько посвященных жрецов, на обывательский взгляд странных и эксцентричных. Предъявленные меланхолические руины несостоявшегося тотального счастья, как подтверждают другие выставки биеннале, -- честное высказывание на тему жизни идей авангарда сегодня.