Дуглас Коупленд. Похитители жвачки. Перевод с англ. Е. Романовой. -- М.: АСТ, серия «Альтернатива», 2009.

Сорокалетний неудачник по имени Роджер, переживший 50 увольнений и ежедневно напрашивающийся на еще одно, работает старшим продавцом магазина канцелярских товаров «Скрепки». В прошлом -- смерть жены, гибель сына, автокатастрофа и куча мелких неприятностей. В настоящем -- дежурная бутылка «Текилы», занятия в литературном семинаре под руководством маститого графомана и работа над автобиографическим романом «Шелковый пруд». Двадцатилетняя девушка-гот Бетани работает в том же магазине, раскладывая белые бумажки рядом с образцами гелевых ручек, красит губы в черный цвет и вынашивает план самоубийства. Публично персонажи демонстрируют презрительную неприязнь друг к другу, но втайне регулярно обмениваются эпистолярными посланиями. Происходит это на страницах личных дневников (не сетевых, разумеется, а бумажных), которые они имеют привычку как бы невзначай оставлять на самом видном месте в надежде на чье-нибудь любопытство. Но поскольку прочие обитатели «Скрепок» не проявляют интереса ни к чему, кроме собственных неприятностей, Роджер и Бетани обречены читать дневники друг друга, дополняя их собственными едкими комментариями и странными просьбами из серии: «А напиши еще раз что-нибудь от моего имени».

Дуглас Коупленд, главное литературное достояние Канады, мало изменился с тех пор, как в начале 90-х написал «Поколение Х» и «Планету шампуня». С тех пор литературные произведения удаются ему ровно «через одно». Лучше всего ему удаются «социологические романы», содержащие клиническое описание и симптоматику болезни очередного молодого поколения. Такими были «Поколение Х», «Рабы Майкрософта» и вышедший год назад JPod. В этих историях не бубнится о том, что «все по-любому пропало» и «в жизни уже не произойдет никаких перемен», а описывается некое сообщество счастливых придурков, которые если и поставили крест на карьере, социальных обязательствах и страховании жизни, то сделали это осознанно и с явным удовольствием. В противном случае, если социологически роман не сложился по причине того, что очередное поколение Х, Y или Z еще не успело проявить себя, Коупленд обращается к маргинальным сюжетам о маленьких человечках, придавленных социумом и неблагоприятным стечением разного рода обстоятельств. В качестве последних чаще всего фигурируют: рак, дурная экология, межнациональные корпорации, катастрофы (в том числе и планетарного масштаба), утрата нравственных ориентиров и потеря смысла жизни. Герои поколенческих историй переживают по сути то же самое, но находят коллективный выход из сложившейся ситуации. Те же, кто ни в какую «генерационную волну» не вписался, выживают сами по себе.

Случай с «Похитителями жвачки» явно второй и совсем безнадежный, поскольку на этот раз Коупленд не сумел вылепить из своих персонажей даже убедительных дауншифтеров. Как ни крути, социальный протест в виде работы в канцелярском магазине и кражи очередной пачки «Орбита», выглядит довольно нелепо. Почти так же жалко и старомодно выглядит парочка героев: девочка-гот и мужик-алкоголик. Коупленд и пытался написать роман о совсем уж последних недотепах, которые и протестовать толком не умеют, и смириться не хотят, и даже в Сети раствориться боятся. Роман мог бы получиться тихим и даже трогательным, если бы не чрезмерное количество запретных ходов, за которые детей в литературном кружке по рукам бьют. Рак, автокатастрофа, смерть ребенка и самоубийство на 200 страницах даже для последнего мизантропа -- явный перебор. Так что утешимся тем, что коуплендовский «через раз» уже случился, потому что месяц назад канадский классик презентовал очередной поколенческий опус под названием Generation A -- футурологическую историю про мир, в котором нет пчел. В котором вообще ничего нет, кроме Интернета. Так что не жужжать.