Историко-политическая дискуссия, которая усилилась в связи с годовщиной начала второй мировой войны, не смогла полностью затмить газовую проблематику сегодняшнего дня. Судя по заявлениям премьер-министров России и Польши после вчерашних переговоров, они считают подписание дополнительного контракта на поставку 2--2,5 млрд кубометров газа и внесение изменений в межправительственное соглашение по техническим вопросом. Но даже в этом качестве вчера он не покорился Владимиру Путину и Дональду Туску.

Политического прорыва не случилось, напротив, польский премьер несколько раз повторил, что стороны «еще раз подтвердили, что газ в наших отношениях не может находиться в сфере политики». То есть договариваться должны компании на приемлемых для них коммерческих условиях. Такой подход (а его придерживается и российская сторона) явно лукавый. Газовые госкомпании двух стран уже много лет не могут снять имеющиеся разногласия, и всем понятно, что без политических решений тут не обойтись.

При том что руководства «Газпрома» в российской делегации вчера вовсе не было, сейчас для российского концерна едва ли не последний шанс склонить польскую госкомпанию PGNiG к паритетному владению трубой и заодно договориться о дополнительных поставках газа на долгосрочной основе. В июле PGNiG подписала с Qatargas контракт об импорте с 2014 года 1 млн тонн сжиженного природного газа. Поставки катарского СПГ должны заместить часть российского газа на польском рынке, поэтому, увеличив объемы закупок у «Газпрома» в рамках межправительственного соглашения, Варшава поставит под вопрос выполнение новых обязательств перед Катаром и соответственно свою политику по диверсификации источников.

В конце сентября -- перед самым началом отопительного сезона -- закончится действие временного контракта между «Газпромом» и PGNiG на поставку в Польшу около 1 млрд кубометров газа. Если компромисс не будет найден, польский концерн не сможет обеспечивать примерно 15% нужд потребителей страны в холодное время года. В Варшаве это понимают, так как, по словам премьера Туска, «для обеих сторон важно, чтобы контракт был подписан как можно быстрее, скорее всего ранней осенью».

Российская же сторона, о чем вчера прямым текстом говорил Владимир Путин, по-прежнему требует от Варшавы выполнения договоренностей, достигнутых в середине 1990-х: во-первых, сформировать паритетное владение польским участком газопровода Ямал--Европа (сейчас большинством голосов в руководстве компании-оператора EuRoPolGas распоряжаются поляки), а во-вторых, привести тарифообразование на транзит российского газа в соответствие с действующим соглашением. Иными словами, Москва готова обеспечить дополнительные поставки необходимого Польше топлива в рамках пакетного соглашения.

«Мы в свое время построили газовую трубопроводную систему через территорию Польши (Ямал--Европа. -- Ред.), -- заявил российский премьер на совместной пресс-конференции с г-ном Туском. -- В межправсоглашении -- я хочу это подчеркнуть -- прямо записано: собственность этой трубопроводной системы должна быть разделена между польской и российской компанией 50 на 50. А там вдруг оказалось физическое лицо с польской стороны на 4%, хотя почти на 100% весь проект был профинансирован «Газпромом».

Как известно, еще во времена Рема Вяхирева в состав акционеров EuRoPolGas, которая строила трубу на кредитные средства Газпромбанка, вошла компания GasTrading, а у «Газпрома» и PGNiG осталось по 48%.

Таким образом, у GasTrading фактически «золотая акция» в EuRoPolGas. А в самой GasTrading система принятия решений такова, что ключевым голосом во время разногласий между основными акционерами («Газпромом» и PGNiG) обладает компания Bartimpex польского бизнесмена Александра Гудзоватого, хотя реально ей принадлежит всего 25%. В свое время Гудзоватый был близок к бывшему менеджменту «Газпрома», участвовал в реализации российского газа в Польше по схеме «газ в обмен на продовольствие». И вероятно, руководство российского концерна рассчитывало, что г-н Гудзоватый будет помогать именно «Газпрому» в случае спора с PGNiG.

Но после прихода Алексея Миллера польский предприниматель потерял возможность участвовать в перепродаже импортного газа и в итоге был вынужден встать на сторону польского госконцерна, чтобы не испортить отношения с властями своей страны. В результате контроль оказался у PGNiG, а «Газпром» стал отчаянно бороться за выполнение положений межправительственного соглашения.

«Я не хочу никого обвинять, но надо посмотреть на коррупционность этого решения, причем с обеих сторон, -- заявил вчера г-н Путин. -- Потому что без согласия российской стороны это сделать тоже было, видимо, невозможно. Нужно вернуться к межправсоглашению». Для того чтобы вернуться к нему, нужно всего лишь согласие PGNiG, так как по польским законам владельцы свыше 90% акций предприятия могут объявить принудительную оферту миноритариям.

Варшава уже несколько лет успешно отпирается, поскольку ей удобно иметь контроль над EuRoPolGas, тем более что она пытается установить повышенные по сравнению с ранее оговоренными тарифы на транзит газа. Предполагалось, что СП будет бесприбыльным, то есть тариф будет обеспечивать только расходы на операционное управление и возврат кредитов. Но руководство EuRoPolGas по указанию польских акционеров продолжает запрашивать тарифы, которые предполагают прибыль, а значит, дополнительные расходы для «Газпрома» и доходы для PGNiG и бюджета страны (в виде налогов). Российский концерн пытается отстаивать свою позицию в судебном порядке.

Но сейчас Польше нужны дополнительные поставки газа, и Москва собирается этим воспользоваться. Дефицит импортного газа возник в связи с устранением из схемы поставок газа российско-украинской компании RosUkrEnergo, которая помимо газоснабжения Украины продавала в Польшу 2,3 млрд кубометров газа в год. Владимир Путин особо подчеркнул, что RUE была устранена по инициативе украинских партнеров: «Это не наша инициатива... Те 2 млрд (кубометров газа. -- Ред.), которые Польша покупала у этой компании, которая сегодня не работает, мы готовы восполнить. В чем проблема? А проблема в том, что по инициативе польской стороны в межправсоглашении был указан лимит, который «Газпром» поставлял на польский рынок. Если польские коллеги хотят его увеличить, надо изменить межправсоглашение. Вот и все, это технические вопросы. Никаких проблем здесь нет».

Пять лет назад Варшава действительно добилась от Москвы снижения объемов по контракту на 25% в расчете на закупки норвежского газа. Но договориться о таких закупках так и не смогла. В результате PGNiG пришлось покупать недостающий газ у сомнительного происхождения трейдеров -- сначала у EuralTransGas, а последние два года у RUE.

Тот факт, что внесение изменений в межправительственное соглашение требует политической воли правительств обеих стран, г-н Путин не стал проговаривать, но, очевидно, подразумевал. А Дональд Туск, несколько противореча себе, пытается решить вопрос небольшими политическими уступками в газовой сфере, отказываясь договариваться по EuRoPolGas. Так, несколько снизился градус официальной критики со стороны Польши в адрес газотранспортного проекта «Северный поток», который будет доставлять в Западную Европу российский газа в обход транзитеров, включая Польшу. «Давайте не будем ее воспринимать как важный элемент российско-польских отношений, -- сказал вчера г-н Туск. -- Надо помнить, что вопрос «Северного потока» -- это вопрос отношений между российскими и немецкими компаниями. Польская сторона озвучила свое отношение к этому вопросу. Мы критически оцениваем, но мы подходим конструктивно и спокойно».

Впрочем, этого уже недостаточно. Чем ближе дело к отопительному сезону, тем сильнее переговорные позиции поставщика.