Визит премьер-министра России Владимира Путина в Абхазию, который, как полагали некоторые наблюдатели, был запланирован на прошлую неделю, пока так и не состоялся. Зато президент России Дмитрий Медведев неожиданно высадился вчера в Южной Осетии. О содержательной стороне визита говорить пока сложно. Но с символической точки зрения это достаточно очевидная демонстрация неизменности российской позиции внешнеполитическим партнерам и оппонентам. Глава государства посетил признанную Россией (и никем больше, кроме Никарагуа) республику меньше чем через неделю после визита в Москву президента США Барака Обамы и саммита G8 в итальянской Аквиле. И ровно в тот день, когда в Анкаре подписывалось межправительственное соглашение нескольких стран, дающее зеленый свет проекту Nabucco -- строительству газопровода из прикаспийского региона в Европу через Грузию и Турцию, минуя российскую территорию.

В Цхинвали Дмитрию Медведеву преподнесли шашлык, традиционные осетинские пироги и вино в деревянной чаше. Он поблагодарил президента Эдуарда Кокойты за приглашение «посетить новую страну, новое государство -- Южную Осетию, которая возникла в результате драматических событий и которую действительно российский народ поддержал в трудную минуту». «Я считаю, что именно сегодняшний первый короткий визит заложит основу такого рода контактов, дружеских отношений. У России и Южной Осетии сейчас есть не только славное прошлое, но и добротная нормативная база, несколько договоров, которые связывают Российскую Федерацию и Южную Осетию. Есть целый ряд проектов по восстановлению экономики и социальной сферы. Мы обязательно их будем осуществлять, потому что сделать нужно очень многое. Вы мне покажете, что, например, нужно сделать и в чем первая необходимость, куда нужно акцентировать усилия прежде всего», -- попросил президент России своего югоосетинского коллегу Эдуарда Кокойты.

Г-на Кокойты не могли не обрадовать эти слова. Местная оппозиция и наблюдатели извне Южной Осетии считают, что именно он создал непрозрачную коррупционную систему, мешающую России увеличить темп финансирования реставрации республики. Теперь же он услышал наконец и слова одобрения от первого лица России. «Народ Южной Осетии благодарен вам за поддержку, признание нашего государства, и, как сегодня старейшины уже говорили, мы признательны и благодарны вам за спасение нашего малочисленного народа, -- сказал г-н Кокойты. -- Сегодня для нашей республики, всего нашего народа большой праздник в честь вашего приезда. Огромное вам спасибо».

Вместе с президентом Медведевым в Цхинвали побывали несколько российских чиновников, в частности глава Минприроды Юрий Трутнев. Г-н Трутнев, можно сказать, афористично описал возможности республики, которая почти начисто лишена собственной экономики: «Надо изучить, что в Южной Осетии может быть». Минприроды РФ уже готово передать Цхинвали некоторую геологическую информацию, а в будущем году планирует участвовать в поисках новых месторождений цинка, свинца, а возможно, и углеводородов. Дело в том, что на сегодня в Южной Осетии есть одно крупное свинцово-цинковое месторождение в Квайсе, несколько карьеров для добычи стройматериалов, источники хорошей минеральной воды и два завода, которые теоретически должны выпускать провода и вибромашины и продавать их потребителям в России.

До 2004 года единственным экономическим объектом, приносившим реальный доход Южной Осетии, была Транскавказская магистраль из России в Грузию, у обочины которой цвел гигантский оптовый рынок. Но дорога уперлась сначала в открытую грузинским правительством таможню, а затем в фактическую линию фронта. Теперь экономика и социальная сфера республики практически полностью финансируются Россией. Причем, похоже, это финансирование, следить за которым невероятно сложно в силу специфики статуса Южной Осетии как признанного Москвой самостоятельного государства, становится источником недобросовестного обогащения местных чиновников.

Одним из немногих активных субъектов призрачной экономики Южной Осетии является подрядчик «Газпрома» -- ОАО «Стройпрогресс», который ведет и обещает через несколько недель закончить строительство газопровода из России в Цхинвали, чтобы независимая республика больше не зависела от поставок газа с территории Грузии. Но президент Эдуард Кокойты уже около года считает директора «Стройпрогресса» Альберта Джусоева своим политическим оппонентом. На днях прокуратура ЮО предъявила налоговые претензии к югоосетинской «дочке» его фирмы и созданному им банку на сумму 160 млн руб. Г-н Джусоев удивлен и показывает письмо за подписью самого г-на Кокойты от 24 ноября 2006 года, в котором президент республики приглашает предпринимателя «содействовать подъему экономики», «открыть дочерние подразделения», «рассмотреть вопрос открытия коммерческого банка» и обещает на ближайшие три года освободить все эти компании от налогообложения.

Несмотря на дружелюбный тон российского лидера в переговорах с президентом Южной Осетии, эта история едва ли могла не попасть в поле зрения Дмитрия Медведева, долгие годы работавшего в «Газпроме», где деятельностью Альберта Джусоева, похоже, до сих пор были довольны. Дмитрию Медведеву также трудно было не оценить состояние Цхинвали спустя почти год после войны -- оно оставляет желать много лучшего. Невозможно было не заметить руины бывшего грузинского анклава к северу от города, тотально разрушенного уже после войны.

Так что за доброжелательными словами Дмитрия Медведева могут последовать управленческие выводы по отношению к Южной Осетии, несмотря на ее формальную независимость. Если их не будет, имидж России в глазах югоосетинского населения существенно пострадает. Ведь даже среди тех, кто вчера вышел на улицы приветствовать российского лидера, есть много недовольных г-ном Кокойты.

Основная причина снижения популярности того, кто еще сравнительно недавно был чуть ли не кумиром, -- явная пробуксовка восстановления и вошедшая в анекдоты коррупция при распределении гуманитарной помощи. Эти люди не склонны верить, будто бы Москва не знает, что реально происходит в республике, которой она же подарила независимость. Зато они видят, что их прочно держащийся за власть руководитель опирается на российскую поддержку.

Напомним, Россия признала Абхазию и Южную Осетию 26 августа 2008 года, после того как 8 августа вмешалась в военный конфликт между республиками и Грузией. Де-факто и Абхазия, и Южная Осетия независимы от Грузии с начала 1990-х годов, но Россия, за которой последовала пока только Никарагуа, и то лишь в форме заявления о признании, объявила после августовской войны, что отныне считает их полноценными самостоятельными государствами. Президенты Абхазии и Южной Осетии еще до признания нередко имели в России встречи на самом высоком уровне, хотя в силу международного этикета они, за редким исключением, не афишировались.

Первые лица России до признания независимости предпочитали воздерживаться от поездок в республики. По горячим следам войны в прошлом году Южную Осетию посетил Владимир Путин, тогда уже премьер-министр. Президентский визит Дмитрия Медведева в Цхинвали беспрецедентен. Даже если предположить, что глава государства приехал, чтобы личным присутствием снизить напряженность, вновь накапливающуюся в регионе грузино-югоосетинского конфликта, факт визита неизбежно вызовет за рубежом комментарии, нелестные для Москвы.

Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер буквально накануне поездки российского президента заявил в интервью эстонским журналистам о том, что НАТО считает Абхазию и Южную Осетию частью территории Грузии, а «русские нарушили и нарушают принцип территориальной целостности этой страны, что для НАТО является очень важным принципом, отрицание которого неприемлемо». Президент Грузии Михаил Саакашвили, находившийся вчера в Анкаре, заявил, что визит г-на Медведева в Цхинвали -- «аморальный и постыдный прецедент в истории российской дипломатии», поскольку глава российского государства «тайком отправился в один из регионов Грузии и лично участвовал в переговорах с коррумпированным, криминальным и бесчеловечным режимом». А госминистр Грузии по делам реинтеграции Темури Якобашвили назвал визит в Цхинвали «поездкой от большой восьмерки к маленькой шестерке».

Такая реакция со стороны Тбилиси и его партнеров на Западе более чем ожидаема, однако в поездке Дмитрия Медведева можно увидеть и положительные стороны. Неожиданность визита легко объяснить требованиями безопасности, которые соблюдаются всегда при поездках первых лиц в зоны нестабильности. То, что для официального Тбилиси и западного сообщества номинально и юридически остается территорией Грузии, на самом деле перестало быть ею задолго до прошлогодней войны. При любом развитии событий участникам и наблюдателям любого уровня не мешало бы принимать во внимание много раз доказанное категорическое нежелание народов двух республик находиться в составе Грузии.

Было бы более чем странно, если бы Россия почти через год после признания республик продолжала стесняться собственного решения, тем более в дни, когда в Анкаре подписывается энергетическое соглашение, способное негативно сказаться на будущем российского сырьевого экспорта. Другое дело, что во многом именно прошлогодняя война и последующее поспешное признание Москвой республик ускорили продвижение Nabucco и, по сути, оставили Россию на Южном Кавказе с тем, что она сама себе выбрала, -- двумя геополитическими тупиками. В эти тупики в буквальном смысле упираются дороги, которые должны были бы связывать Россию с государствами Южного Кавказа.

Однако тот факт, что визит нанес именно Дмитрий Медведев, говорит о его возрастающей политической активности. Поездка главы государства далеко не худший из способов российской реакции на южнокавказскую ситуацию, которая Россию объективно не устраивает. При желании она может толковаться даже как жест доброй воли и как минимум проявление желания разобраться, что происходит на самом деле. Важно, что президент прибыл именно в Южную Осетию, которая годами оставалась для Кремля некой абстракцией, затерянной на границе известного мира, а не в Абхазию: значит, в Москве отдают себе отчет в том, насколько проблематичным является этот регион. Если за поездкой в Южную Осетию все же последует посещение Абхазии, это будет прекрасная возможность для российских руководителей убедиться в том, что война и особенности статуса могут и не быть препятствиями для стремительного социально-экономического развития. И понять, насколько принципиально Абхазия сейчас отличается от Южной Осетии.