Три года назад музыкальный мир отметил 250-летие Моцарта и 100-летие Шостаковича. Всевозможных переизданий, антологий, новых интерпретаций их музыки тогда появилось столько, что добавить к этому, казалось, больше нечего. Однако у обоих композиторов остались хорошо известные сочинения, которые даже после юбилейной лихорадки можно исполнить неожиданным образом. В этом убеждают новые записи шедевров Моцарта и Шостаковича, появившиеся с тех пор по инициативе гобоиста Алексея Уткина и скрипача Гидона Кремера.

Дмитрий Шостакович. Сонаты для скрипки и альта (Deutsche Grammophon). Два шедевра позднего Шостаковича -- Скрипичная и Альтовая сонаты -- звучат в обработке для солирующего инструмента с оркестром. Что касается аранжировки Альтовой сонаты для струнных и челесты, она хорошо известна: ее сделал и впервые записал около 20 лет назад альтист Владимир Мендельсон, известный солист, преподаватель и ансамблист, выступающий с Мишей Майским, Гидоном Кремером, Давидом Герингасом и другими музыкантами мирового класса. Великолепная обработка напоминает о том, что в средней части сонаты -- последнего сочинения Шостаковича -- он цитирует собственную неоконченную оперу "Игроки" (факт, ставший известным уже после смерти композитора).

Новая запись версии Мендельсона интересна в первую очередь тем, что ее сделал Юрий Башмет, игравший сонату еще с самим Святославом Рихтером. Более любопытна Скрипичная соната, превратившаяся в обработке для струнных и ударных как бы в еще один скрипичный концерт Шостаковича. Один из аранжировщиков -- ударник Андрей Пушкарев, чьи барабанная дробь и ксилофон во второй части звучат на удивление уместно, словно так и задумал композитор. Сольную партию играет Гидон Кремер; он же выступает в роли дирижирующего концертмейстера, под чьим управлением "Кремерата Балтика" звучит просто блестяще. Запись сделана на концерте в Большом зале Консерватории, где сонату обрамляли сочинения Леонида Десятникова и Гии Канчели.

Гидон Кремер. Малер и Шостакович (ECM). Еще раз Кремер и "Кремерата", еще раз поздний Шостакович. Этот диск естественно было бы объединить с предыдущим в двойной альбом, если бы не фирменный саунд (у двух звукозаписывающих компаний он абсолютно разный) и не более чем скромный результат. Программа начинается также с обработки: адажио из Десятой симфонии Малера в аранжировке Ханса Штадльмайра для струнных. Хотя изначально музыка предназначена для огромного оркестра, она и в исполнении камерного состава звучит органично, приближаясь к "Ночи просветленной" Шенберга и "Метаморфозам" Штрауса. Адажио -- завещание Малера, первая часть симфонии, работу над которой прервала смерть, -- играет здесь роль предисловия к одному из последних сочинений Шостаковича: Четырнадцатой симфонии, прообразом которой послужила малеровская же "Песнь о земле".

Симфония Шостаковича, записанная на концерте в венском Мюзикферайне, каких-либо метаморфоз не претерпела, но Кремер с командой оригинальны и тут: они исполняют без дирижера сочинение, где он необходим. Иногда "Кремерате" удаются подобные фокусы -- например, сложнейший Дивертисмент Бартока коллектив умудряется играть не только без дирижера, но даже в отсутствие Кремера за первым пультом. Четырнадцатая без Кремера не обошлась, однако дирижера все равно не хватает, и это не лучшая запись симфонии. Однако исполнителям нельзя не отдать должное -- они совершили настоящий подвиг; возможно, его смысл в том, чтобы удвоить напряженность самой музыки напряжением музыкантов.

Вольфганг Амадей Моцарт. Концертная симфония. Квинтет до-минор (Caro Mitis). Вроде бы удивить Моцартом практически невозможно, однако "золотому гобою России" Алексею Уткину это удается: два сочинения Моцарта звучат у него одновременно и по-новому, и так, будто это воля автора. Хрестоматийную Концертную симфонию для скрипки и альта с оркестром Уткин переложил для гобоя и флейты. В отличие от многих других подобных транскрипций, в которых многое теряется, новая версия не является тенью авторской -- она абсолютно самоценна и едва ли уступает оригиналу.

Еще более интересный путь прошла Серенада для восьми духовых, которую впору поставить рядом с двумя минорными симфониями Моцарта, Двадцать пятой и Сороковой: серенада не уступает им ни в строгости формы, ни в красоте содержания. Через шесть лет после создания серенады Моцарт сделал ее обработку для струнного квинтета -- версия не менее великолепна, но палитра тембров не так богата. На основе квинтета Алексей Уткин создал переложение для гобоя и струнного квартета, в результате чего родился новый шедевр Моцарта, вобравший в себя лучшие черты обеих версий.