Одиннадцать российских регионов в ближайшее время получат дополнительное финансирование из федерального бюджета на закупку диагностического оборудования для раннего выявления онкологических заболеваний. Это первый шаг новой национальной онкологической программы, реализация которой началась в этом году. Поскольку эта отрасль медицины, как говорят специалисты, лежит в руинах, восстанавливать ее было решено по порядку, с первого звена -- диагностики. Хорошее начало, считают специалисты, но надо понимать, что увеличение числа выявленных больных приведет к увеличению потребности в больничных койках, операциях и лекарствах. А всего этого и сейчас не хватает.

«По-хорошему, начинать надо было бы со всего сразу: с подготовки кадров, лекарственного обеспечения. Диагностика, конечно, тоже очень важна», -- сказал «Времени новостей» главный детский онколог Минздравсоцразвития Владимир Поляков. По его словам, сама по себе техника ничего не решает. «Я в последнее время много ездил по стране и видел, как на местах обращаются с дорогой новой аппаратурой. В Новосибирске к современному цифровому маммографу никто из врачей просто не решался подойти», -- рассказывает г-н Поляков. Поэтому ждать, что очередные госзакупки дорогостоящей техники сами по себе как-то скажутся на статистике смертности людей со злокачественными новообразованиями или продлят им жизнь, не приходится. Заметно повлиять на ситуацию может только комплексный подход к реорганизации онкологической службы.

Об этом говорят мировой опыт и последние научные данные. На ежегодной конференции Американского общества клинических онкологов (ASCO), собравшей в начале июня в Орландо 30 тыс. практикующих врачей со всего мира, сразу несколько групп ученых поделились результатами своих исследований эффективности расхода средств в онкологии. Все они убедительно доказывают, что всерьез бороться со смертельным заболеванием могут лишь те службы, в которых соблюдаются все условия одновременно: ранняя диагностика, оперативный доступ к хирургической помощи, доступность современных медикаментов. Отметим, для исследований была использована статистика здравоохранения США, а эта страна на порядок больше других вкладывает в обследования граждан с целью выявления злокачественных новообразований и в приобретение медикаментов. Достаточно сказать, что США покупают половину всех онкопрепаратов, производимых в мире.

Но деньги сами по себе, как выясняется, не являются решающим фактором, влияющим на статистику излеченных. Зависимость смертности при онкологических заболеваниях от объема финансирования здравоохранения в целом и затрат на медикаменты в разных странах проследили в американской Организации экономического сотрудничества и развития (Organisation for Economic Cooрeration and Development). Так, в 2005 году при затратах на медицину на душу населения в США 6401 долл. (из них 752 долл. на медикаменты) от рака умерли 203 человека на каждые 100 тыс. населения. За тот же период в Норвегии, где было потрачено 4364 долл. на душу населения (375 из них на лекарства) от онкологических заболеваний погиб 201 человек на 100 тыс. населения. Еще интереснее цифры в Японии, там на медобслуживание на душу населения в 2005 году приходилось 2249 долл. (425 долл. из них на лекарства), при этом показатель смертности мало отличался от американского -- 208 человек на 100 тыс. населения.

Из этого видно: во-первых, разница в финансировании вообще пока очень мало сказывается на результатах лечения. Во-вторых, только общая сумма финансирования, то есть вливания во все стадии лечения, дает хоть какой-то результат. Третий вывод -- для получения даже небольшого прогресса в онкологии в любом случае требуются суммы на порядок большие, чем то, что тратится в нашей стране.

Сегодня применительно к раковым заболеваниям недостаток финансирования особенно сильно ощущается в лекарственном обеспечении. По данным центра маркетинговых исследований «Фармэксперт», на душу населения тратится в среднем 3 долл. по программам закупок онкопрепаратов. Для сравнения: во Франции это 30 долл., а в США -- 40. «Финансирование по препаратам должно быть в 10--15 раз выше, чем сейчас», -- сказал «Времени новостей» Владимир Поляков. Сегодня каждый онкобольной получает квоту на медикаменты в размере 109 тыс. руб. «А реальные затраты на лекарства доходят до полуторамиллиона рублей за курс лечения. Все это платят сам больной и его родственники», -- говорит практикующий онколог. Но, как показывают цифры по рынку онкологических препаратов, платить могут далеко не все. Основная масса больных так и умирает, не получив никакой помощи.

По данным ЦМИ «Фармэксперт», общий объем рынка противоопухолевых препаратов в России в 2008 году составил 1 млрд 150 млн долл. Но большая часть этой суммы приходится на лекарства для лечения миелолейкозов, их лекарственное обеспечение значительно лучше благодаря федеральной программе «Семь нозологий». На все остальные виды злокачественных заболеваний приходится, по данным той же компании, только 400 млн долл. «Объем продаж онкологических препаратов компании Roche в России сопоставим разве что с показателями австрийского или швейцарского рынка. Вы можете представить себе, во сколько раз отличается численность населения этих стран от российского? При оценке расходов на лекарственную терапию онкологических заболеваний в расчете на душу населения видно, что Россия занимает лишь 60 - 70 место в мире по уровню использования современных инновационных противораковых лекарств», -- сказал «Времени новостей» глава представительства компании Roche в Москве Милош Петрович. По статистике Минздравсоцразвития, сейчас 60% случаев рака у нас выявляется на поздних стадиях, когда лечение уже очень дорогое. Если новая онкологическая программа заработает и даст увеличение количества вновь выявленных онкологических больных на ранних стадиях, то многих можно будет вылечить относительно дешево, считают чиновники. И не торопятся писать отдельную федеральную программу лекарственного обеспечения онкологических больных, о которой говорят многие общественные деятели и врачи.