Вчера впервые за двести лет закрылся на реконструкцию петербургский Летний сад. Тот самый сад, куда маленького Евгения Онегина водил гулять его гувернер, «француз убогой», и где очень любил гулять сам Александр Сергеевич, наконец-то получил передышку: по утвержденному Госэкспертизой проекту, в Летнем саду начинаются грандиозные работы. Впервые будут отреставрированы знаменитые решетки Летнего сада, восстановлена планировка, впервые со времени окончания Великой Отечественной войны обновятся зеленые насаждения. Самое главное -- наконец-то вся мраморная скульптура Летнего сада будет отреставрирована и помещена в музейные залы, а ее место в саду займут копии. Стоимость проекта оценивается в 2,3 млрд руб., а завершить работу планируется к началу 2012 года.



Аукцион, который не состоялся

Идея реставрации Летнего сада, одного из самых известных исторических мест в Петербурге, превратилась за последние пять лет в настоящий детективный сериал. То возникали грандиозные планы возвращения этому сложившемуся памятнику облика трехсотлетней давности, то обнаруживались скандальные подробности о частной собственности на территории государственного музея, то вмешался кризис, и согласованный бюджет в один момент похудел в два раза, то раз за разом откладывались аукционы для выбора подрядчика.

«Больше всего в предстоящей работе мы боялись аукциона, когда участникам позволяется играть на понижение, когда не ограничивается нижний предел, а качество исполнения работ остается за бортом, -- рассказывает директор Русского музея Владимир Гусев (в ведении музея и находится Летний сад. -- Ред.). -- Главная задача была -- найти серьезного подрядчика, который понимает ценность объекта, понимает, что здесь не удастся просто урвать кусок, а потом все бросить и уйти безнаказанным. Для этого мы постоянно держали связь с антимонопольным ведомством, с администрацией города, с президентом, с правительством. Главное условие, которое есть в техническом задании и принимается подрядчиком, что ни один объект не запускается в работу без разрешения комитета по охране памятников».

Теперь эти опасения, похоже, позади, а ведь еще полтора месяца назад реконструкция Летнего сада была под вопросом: сроки проведения аукциона были сорваны в очередной раз, следовательно, срывались и сроки начала работ. А это, как считают специалисты, могло привести к печальным последствиям. Например, работы по уничтожению тяжелобольных деревьев нужно было бы провести еще в конце апреля -- начале мая. Иначе грибковые болезни, которыми весной было поражено только 35 деревьев в саду, перекинутся на другие, число «больных» деревьев увеличится -- и это потребует дополнительных расходов, не предусмотренных в нынешней смете. К сожалению, это случилось, и свои планы ландшафтные дизайнеры и озеленители будут менять.

В процессе подготовки проекта вообще приходилось менять очень многое. В окончательном варианте проекта реконструкции, который сейчас согласован со всеми контролирующими организациями, осталось продолжение археологических изысканий, обследование инженерных сетей, ремонт и реконструкция знаменитых решеток и оград Летнего сада. В первую очередь будет реконструирована решетка работы Шарлеманя, со стороны Инженерного замка, которая сейчас представляет печальное зрелище -- в нее недавно врезался грузовик. Обязательно будут восстановлены боковые ворота решетки работы Фельтена со стороны Невы. Таким образом, восстановится историческая перспектива Летнего сада: когда-то три аллеи -- центральная и две боковых -- давали возможность просматривать сад насквозь, от Мойки до Невы.

Также согласованы реставрация и копирование скульптуры, восстановление зеленых насаждений, строительство Малой оранжереи, хозяйственного двора. Есть в планах и восстановление больших фонтанов на главной аллее, но эти работы, к сожалению, могут быть отодвинуты на неопределенное время. Для насосов фонтанов потребуется много энергии, а в саду электроподстанцию не установить, когда построят подстанцию на другом берегу Фонтанки -- неизвестно.

Сейчас аукцион позади. Точнее, он не состоялся. Потому что из четырех организаций, подавших заявки на участие, три представили документы, в которых, по мнению членов конкурсной комиссии, были серьезные нарушения. В результате единственным подрядчиком, чьи документы не вызвали вопросов, оказалось ООО «Профиль», обогнавшее таких «монстров» реконструкции в Петербурге, как ЗАО «Возрождение» и ООО «Интарсия». Возможно, победить «Профилю» помогли давние связи с музеем -- организация уже выполняла работы по его заказу.

Скидка на кризис

«Отказаться от этого проекта нельзя, хотя иногда очень хочется, -- признается директор Русского музея Владимир Гусев. -- Особенно когда начинается какой-нибудь очередной конфликт либо вокруг изменений в проекте, либо вокруг финансирования».

Русскому музею Летний сад был передан в начале 2003 года. Передан со всеми проблемами, болячками, почти катастрофическим состоянием зеленых насаждений и знаменитой мраморной скульптуры, которая тогда выглядела как после обстрела картечью: отбитые носы, обломанные пальцы и руки у статуй, въевшаяся в когда-то белоснежный мрамор грязь, мертвые газоны, зараженные деревья. Став музейным достоянием, Летний сад получил статус памятника федерального значения, и вместе с ним -- соответствующее финансирование и целый штат новых специалистов.

О печальном состоянии Летнего сада реставраторы заговорили еще в конце 30-х годов прошлого века. Именно тогда появился первый проект реконструкции сада, составленный известным ленинградским реставратором Татьяной Дубяго. Согласно этому проекту, предполагалось восстановление на территории сада элементов ландшафтной архитектуры и построек на период 1723--1725 годов.

Эта идея оказалась настолько заразительна, что все архитекторы и реставраторы, работавшие в последующие годы, вплоть до 1997-го, над проектами восстановления Летнего сада, только увеличивали масштабы реконструкции. В результате когда Русский музей вплотную занялся возрождением Летнего сада, в наследство ему достался проект, созданный в 1997 году ЛенНИИреставрацией. Согласно этому проекту, в Летнем саду предполагалось восстановить Большую оранжерею, которая зрительно делила сад на две части и закрывала всю перспективу, больше десятка крупных фонтанов и множество «затей», которые были характерны для XVIII века, -- каскад маленьких фонтанчиков, «Лабиринт» из постриженного особым образом кустарника. Предполагалось спилить почти все деревья и восстановить шпалерные посадки по всему периметру сада. В общем, по замыслу авторов проекта в сложившийся на конец XX века ансамбль предполагалось включить значительное число элементов почти трехсотлетней давности.

В 2004 году Русский музей вынес этот проект на обсуждение, и тут же начались споры, отголоски которых не утихают до сегодняшнего дня. Историки архитектуры, реставраторы, общественность заговорили об уничтожении памятника, об убийстве Летнего сада, о варварстве и нарушениях законодательства. Русский музей продолжал настаивать на стройке, а комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП) требовал убрать из проекта возведение сооружений а-ля XVIII век.

Кстати, тогда стали известны и скандальные подробности того, как при попустительстве чиновников комитета по культуре администрации Петербурга еще в бытность губернатором Владимира Яковлева на принадлежащей государству территории Летнего сада появился кусок частной собственности: в центре сада возник частный туалет. Кто его владелец и кто из чиновников подписал разрешение на продажу госсобственности частнику, осталось тайной, а новая администрация во главе с Валентиной Матвиенко постаралась быстро урегулировать «ароматную» проблему.

Только к концу 2007 года все спорные вопросы удалось утрясти. Сметы составили -- естественно, в ценах на конец 2007 года. Тогда получилось 2,3 млрд руб. Но весной 2008 года разразилась перестройка в Федеральном агентстве по культуре и кинематографии, и только к концу 2008 года удалось утвердить проект сметы с Министерством культуры и Минэкономразвития. И даже добиться учета дефляционных коэффициентов начиная с 2007 года до завершения работ к концу 2011 года. В результате перерасчета получилось 4,5 млрд руб., то есть около 100 млн евро. С этими цифрами руководство Русского музея и приехало в Министерство культуры в конце декабря 2008 года за окончательными подписями и печатями. Но там уже стоял дым коромыслом -- кризис, а тут вместо 2,3 млрд -- 4,5 млрд. Заместитель министра культуры Павел Хорошилов возмутился, но директор Русского музея с документами в руках попытался доказать правомерность подсчетов. Но в ответ услышал: теперь в связи с кризисом и понижением цен на строительные материалы и бензин нам дано указание обнулить все коэффициенты, поэтому настоятельно рекомендуем вернуться к утвержденной ранее «голой» смете, то есть к тем самым 2,3 млрд рублей.

Сложный объект

Понятно, что даже сокращение предполагаемой суммы в два раза не отпугнуло потенциальных подрядчиков.

«В нашем «голом бюджете» есть здравый смысл и логика, -- считает Владимир Баженов, заместитель директора Русского музея по реконструкции и капитальному строительству. -- Если бы не кризис, рост цен на стройматериалы и строительные работы продолжался и тогда даже 4,5 млрд руб. могло бы не хватить. Сейчас все поняли, что денег нет, и стараются урезать собственные аппетиты, так что, может быть, в этом ничего плохого нет».

По словам Владимира Баженова, Русский музей постарается не допустить на территории Летнего сада никаких разрытых котлованов и долгостроя: будут делать только то, на что получены финансирование и согласования. А то, что не получится сделать, не будут и начинать.

«Летнему саду не грозит история со второй сценой Мариинского театра, -- обещает Владимир Баженов».

Сейчас, как считают в дирекции Русского музея, им удалось избежать ситуации, когда реконструкция такого сложного исторического объекта, как Летний сад, могла попасть в руки подрядчиков, готовых «упасть» на любые суммы только ради их освоения -- ой, хапнем миллиард, за год освоим, а там видно будет. Это для памятника культуры самое страшное. Руководство Русского музея уже не раз обращалось в Министерство культуры, в «Росохранкультуру», в ФАС с просьбой ввести для объектов культуры типа Русского музея особый статус, разрешить им проводить закрытые тендеры, особенно на работы, связанные с безопасностью музейных ценностей, например на установку системы охранной сигнализации. У музея уже был печальный опыт, когда такой тендер выиграла организация, в которой, как показала проверка, не было ни одного легально работающего сотрудника!

По плану, который разработал заказчик и на который (остается надеяться) не повлияет кризис, предполагается в первую очередь продолжить изыскательские археологические работы и обновить зеленые насаждения: убрать больные и сухие деревья, заменить и посадить новый кустарник. Одновременно с этим будут заменены инженерные коммуникации и проведена реставрация решеток. Следующими на очереди стоят фонтаны -- в окончательном проекте указаны пять больших фонтанов на главных аллеях сада. А параллельно всему процессу реконструкции все эти годы будет идти копирование мраморной скульптуры Летнего сада.

Копия или оригинал?

«Летнему саду предстоит реставрация, и я говорю это без всякого энтузиазма, потому что реставрация -- самая жесткая мера сохранения наследия, она всегда болезненна и сравнима с хирургией, -- считает председатель КГИОП Вера Дементьева. -- Это крайнее средство сохранения памятников, я предпочитаю консервацию, текущий ремонт и поддержание. Но в Летнем саду это неприменимо, потому что его в течение жизни плохо финансировали, и результаты этого мы сейчас пожинаем».

Особенно пострадали от финансирования по остаточному принципу зеленые насаждения и знаменитая мраморная скульптура. Статуям и бюстам Летнего сада достается больше всех: то под порывами ветров с Невы на них падают обломки деревьев, то подгулявшие курсанты демонстрируют свою удаль, отламывая детали скульптур. Не говоря уже о том, что они сильно страдают от выхлопов автомобилей -- белый мрамор темнеет и покрывается слоем жирной копоти. Спасение скульптур оказалось, пожалуй, единственным вопросом, по которому не было споров между музеем, ГИОП и общественностью, -- весь мрамор решено отреставрировать и убрать в музейные залы, а место оригиналов в саду должны занять копии.

Но вопрос копирования оказался не очень простым. В коллекции Летнего сада 92 скульптуры -- бюсты, отдельные статуи, группы. Почти все они стоят на оригинальных мраморных и гранитных пьедесталах. То есть всего надо реставрировать 181 объект. И сделать почти столько же копий. Вопрос -- из какого материала, по какой технологии и за какие деньги? Первые копии сделали еще в 1986 году из искусственного мрамора -- порландцемента. Но очень быстро стало понятно, что этот материал не подходит, он темнеет, разрушается под воздействием окружающей среды. Логичнее было бы делать копии из цельного мрамора, но где же найти таких скульпторов?

Два года назад главный хранитель Русского музея Иван Карлов и заведующий отделом реставрации Евгений Солдатенков познакомились с директором итальянского Института мрамора Паоло Марронэ. Он и рассказал российским специалистам о методе копирования скульптуры при помощи электронного сканирования. Но оказалось, что машина, которая режет мрамор по электронному лекалу, делает только общий контур, она не прорабатывает детали. Это уже доделывает вручную мастер-скульптор. К тому же изготовление крупной вещи (среди скульптур Летнего сада есть экземпляры более 2 м высотой) может занять около полутора лет, и эта работа стоит круглую сумму.

Технология, на которой музей остановился сейчас, -- использование полимербетона. Реставраторы скульптуры уже испробовали этот материал на нескольких копиях. Полимербетон -- это крошка каррарского мрамора, смешанная с полимерной смолой. В смолу автор изобретения добавил вещества, блокирующие ультрафиолетовый свет, -- следовательно, материал не будет желтеть на солнце, как это уже произошло с некоторыми копиями.

«По такой технологии изготовлены копии статуй, которые стоят в Царском Селе, -- рассказывает Евгений Солдатенков. -- Я был потрясен, когда увидел, это настоящий мрамор, в нем даже сделаны кварцевые вкрапления и прожилки из серого мрамора».

А вот сделать копии зеленых насаждений не получится. В окончательном варианте проекта не будет грандиозных «зеленых новоделов» -- не будут восстанавливать кустарниковые шпалеры по периметру сада, уберут только 36 полностью засохших деревьев и 35 больных. Остальные почти 1750 деревьев останутся, а к ним еще подсадят новые -- на подрост и замену в будущем. Кроны высоченных лип, вязов и кленов осветлят, чтобы на землю падал солнечный свет, а на клумбах и газонах появятся исторические растения, которые росли здесь еще в начале XVIII века. К этой работе ландшафтные архитекторы и цветоводы Русского музея приступят в первую очередь, пока позволит погода.

Так что Летнему саду предстоит длительное и непредсказуемое путешествие в будущее. Но вот насколько оно будет светлым и безболезненным, не знает пока никто.

История Летнего сада начинается в 1704 году -- он всего на год моложе Санкт-Петербурга. Первоначально здесь должна была располагаться первая летняя резиденция российских императоров. Идея принадлежит Петру Первому -- ее, как и многое другое, он подсмотрел в Европе. Петр сам нарисовал план парка, а в 1713 году голландский садовник Ян Роозен сделал первый профессиональный проект, в который Петр внес свои изменения: ему очень хотелось иметь цветники, зеленые лабиринты, фонтаны, скульптуры, беседки с «аптекарским огородом», где росли бы лекарственные растения и овощи. «Если проживу три года, буду иметь сад лучше, чем в Версале у французского короля», -- говорил Петр. Впоследствии над планировкой Летнего сада работал французский архитектор Жан-Батист Леблон. К 1728 году в саду было более 100 статуй: все они выполнены итальянскими мастерами в конце XVII -- начале XVIII века и доставлены в Петербург по заказу императора. Единственная античная статуя Летнего сада -- изображение Венеры, римская копия с греческого оригинала, -- находится теперь в Эрмитаже.

За 300 лет облик сада изменился, но его первоначальная регулярная планировка аллей и Карпиев пруд полностью сохранились до нашего времени.

Летний сад за свою историю пережил разные эпохи. Важнейшей чертой для него стал 1777 год -- тогда наводнение уничтожило старый французско-голландский регулярный сад. А Екатерина Вторая не захотела его восстанавливать, потому что не любила регулярные сады. К тому же в моде были уже ландшафтные парки, на смену барокко пришел классицизм. С тех пор Летний сад стал таким, каким знаем его мы, -- с высокими деревьями, постройками и оформлением в классическом стиле. За последние более чем двести лет ни реставрация, ни реконструкция в Летнем саду не проводились ни разу.