Новооткрытая «Открытая галерея» в Трубниковском переулке, 22 (о первом вернисаже см. «Время новостей» от 10 апреля), до конца месяца представляет свой второй проект. Проект «Картина как часть художника» обращен в прошлое: будто бы некогда искусствовед, куратор и музейщик Наталья Тамручи, став успешным арх-дизайнером, вернулась в профессию созданием собственной экспозиционной площадки (хотя само ее название предопределяет готовность к контакту) из ниоткуда, точнее, из благословенных забытых 1990-х, когда соматический радикализм нового поколения разлива Александра Бренера, Олега Кулика и прочих акционистов логично сочетался с выстраиванием и обнародованием истории «другого искусства» нонконформистов-шестидесятников.

Именно в то время, в 1991 году (вернее, в ночь на 91-й), уехал ненадолго в Америку, чтобы потом провести там почти 15 лет, легендарный Дмитрий Плавинский, не столько автор, сколько персонаж выставки «Картина как часть художника». Это не столько презентация новой картины классика андеграунда «Музыка сфер», сделанной только что уже в Москве (в 2004-м Плавинский возвратился на родину), сколько демонстрация жизни автора -- не личной, но творческой -- как неотъемлемой составляющей конкретной работы. Фотографии героя дома, в мастерской, в разных странах. Слайд-проекции, фиксирующие процесс творчества. (Все с любовью и толком сделано женой, Марией Плавинской.) И наконец, сам «холст» в широком смысле (смешанная техника -- коллаж, живопись, масло, акрил). Так и хочется вспомнить название ставшей уже легендарной выставки интернационального современного искусства в ЦДХ «Художник вместо произведения», одним из кураторов которой был Андрей Ерофеев, тогдашний начальник Натальи Тамручи по расформированному теперь отделу в музее-заповеднике «Царицыно» (из собранной ими коллекции возникло собрание современного искусства в Третьяковке). Выставка была в мае 1994 года.

Вот теперь все сложилось вместе. Наталья Тамручи реабилитировала давнюю идею создания мультимедийного автопортрета художника -- в любой форме -- как лучшего его произведения (хотя муторный слайд-фильм о Плавинском, создающем очередную серийную «нетленку», не может сравниться с фотоколлажем «Прыжок в пустоту» Ива Кляйна, ставшим афишей той давней выставки в ЦДХ). Более того, нынешний проект изощренно соотносится с книгой искусствоведа Тамручи про альтернативное российское искусство 1960--1990-х, изданной аж в Австралии в 1995 году (тогда даже туда дошла мода на перестраивающуюся страну) под саркастическим названием «Опыт сумасшествия». Умница Плавинский туда, конечно, не попал, хотя все его цитатное, комбинированное, патетическое, пропитанное едкой щелочью энциклопедизма, похожее на тоску подвального мальчика о возвышенном искусство попадает под банальное определение «горе от ума». Да, это, пожалуй, постмодернизм, но по-советски коварный.

Наталья Тамручи, предложив маэстро создать его мультимедийный автопортрет, даже не подозревала, какую кошку он ей подложит (кошки -- это не только сленг, а герои предъявленной в галерее фотосессии в мастерской художника, который, вернувшись в Москву, завел у себя таких классных зверей!). Культурно насыщенная картина-коллаж Плавинского «Музыка сфер», которой и посвящен весь проект (или которой он был инспирирован), практически ничем не отличается от работы «Мир музыки (Космогония)» 1993 года, находящейся в The Tabakman Collection в Америке. Те же -- не то оперная партитура, не то клавир, завивающиеся магической змееобразной спиралью. Пятнадцать лет назад дело происходило на фоне звездно-облачного неба. Сейчас -- на фоне цветастых метафизических разводов. И в том и в другом случае эту безумно красивую композицию пробивает магический светлый луч.

Право слово, кошки на фотографиях и слайдах убедительнее. Как и масштаб личности самого классика Плавинского, витальность коего (что стоит одна его фотография на фоне пустыни в Аризоне!) сильнее напыщенной космогонии.