Восстановив старый спектакль по роману Голдинга, Лев Додин совершил необычный шаг. Прежде он со своими работами либо вовсе не расставался, либо снимал их из репертуара навсегда. Чтобы постановку вернуть, нужны были веские причины.

Явно видна лишь одна -- ввести молодых актеров. Какое-то время назад они стали играть в другой классической постановке Додина -- «Гаудеамусе», чернушной, одновременно смешной и жуткой пьесе. Теперь и в «Повелителе мух».

Фойе Малого драматического театра уже очень давно украшает цитата из Уильяма Голдинга: «Назначение художника -- дать людям понять их собственную человечность. Вот поэтому я и пишу со всей страстностью, на какую способен, и говорю людям: «Смотрите, смотрите: вот какова она, как я ее вижу, природа самого опасного из всех животных -- человека...» Хорошо известно, что эта главная мысль спектакля, а сам, поставленный 20 лет назад, -- манифест додинской этики и эстетики. «Повелитель мух» вышел в один год с «Бесами» и был их своеобразным двойником. Более сжатым, более простым. Работали в этих постановках одни и те же актеры: Петр Семак играл Ставрогина и Джека, а Сергей Бехтерев -- Петрушу Верховенского и Ральфа. Сравнение напрашивалось само собой. «Повелитель мух» был, конечно, спектаклем не про детей -- какой там, когда актеры тогда подходили к 40-летию! Герои являли собой человеческие архетипы -- как пятью годами позже в «Чевенгуре».

Владимир Селезнев (Джек) и Данила Козловский (Ральф) в новом спектакле -- антиподы. Безумный вождь первобытного племени, предлагающий массам суверенную демократию и свиную голову в качестве тотема, и рефлексирующий законно избранный лидер. Такая прямолинейность для Додина необычна, хотя режиссер и любит обращаться к подобным темам (вспомним хотя бы «Жизнь и судьбу»). Вот и получился «политический театр» -- и, кажется, не потому, что Додин ставил перед собой такую цель.

Не стоит забывать, что Додин не педагог, а именно режиссер. Весь основной костяк его труппы -- ученики Аркадия Кацмана. И те, кто только пришел в театр, пока лишь приобщаются к школе Додина, даже по органике своей выделяясь в труппе. Ни одного спектакля самостоятельно они пока не сделали -- только камерную (на двоих актеров) «Варшавскую мелодию». Вот и «Повелитель мух» в актерском плане -- спектакль не додинской школы, а режиссера Додина. Здесь в отличие от «школьных» спектаклей играет не «группа лиц без центра», а два артиста -- Селезнев и Козловский. Остальные исполнители -- серая масса. Прежде гражданский пафос смягчался виртуозной актерской техникой, теперь ее нет и в помине. Понять, почему Ральфа избрали лидером, а тем более почему его потом свергли, невозможно. Козловский играет милого мальчонку, в котором ничего привлекательного, кроме мордашки, нет. Ни следа харизмы. Селезнев же играет, напротив, живую харизму, грамотного управленца, который и на сцене-то, как бог и царь, появляется впервые под церковные песнопения, в парадном церковном одеянии. Расстановка сил прямо противоречит замыслу -- не дикость против цивилизации, а обаяние против отталкивания. Единственная причина такого смещения акцентов -- актеры. Увы.