Галерея Марата Гельмана представляет проект Татьяны Антошиной «Вуаеризм Алисы Гай, или О жизни юношей». Название липкое, звучит как реклама крутого травести-шоу. Однако никакой пощечины общественный вкус, мораль и нравы на выставке не получают. Проект Антошиной выполнен в духе концептуализма 80-х. Изящно и аскетично. Это идеальная инсталляция творчества выдуманного художника, то бишь кинорежиссера Алисы Абрамовны Гай. Инсталляция состоит из трех частей: рисунков и скульптур Алисы Гай, кадров из черно-белого фильма, где рассказывается о том, как героиня стала вуаеристкой, и отрывков из «Дневника незнакомой девушки», побудившего Алису подсматривать.

Вуаеризм становится компенсацией утраты идентичности в тоталитарном государстве (согласно выдуманной биографии Алиса Гай сначала дышала богемным воздухом Парижа и Мюнхена 20-х годов, а с 1937 года вернулась в Россию и стала преподавателем истории кино во ВГИКЕ). Фантазии художницы и режиссера, запечатленные в рисунках, скульптурах, документальном кино и мемуарах, -- это и вытесненный комплекс желаний старой девы, напоминающей (по фотоинсценировкам, конечно) трогательных героинь Рины Зеленой. Можно только догадываться, какую историю расскажет Алиса Гай, подслушивая разговоры юношей или наблюдая за ними (кадры псевдодокументальной кинохроники) в замочную скважину студенческой общаги. Судя по тому, что Алиса Абрамовна натура романтическая и впечатлительная, любая проза жизни, достойная пера Ярослава Могутина, преобразится у нее в сны о царстве прекрасных андрогинов с «блестящими черными глазами, затуманенными слезами умиления» (эти слезы промочили и сохранившиеся странички найденного «Дневника незнакомой девушки»).

Проект Антошиной удался в качестве этюда о метаморфозах культуры изнеженного Серебряного века в культуру соцреалистическую. «Мальчиковые» скульптуры «Алисы Гай» полны реминисценций из мастеров символизма -- Матвеева, Петрова-Водкина -- и все же предательски напоминают пионеров ЦПКиО. Текст найденного Алисой дневника -- проклеенный издевочкой коллаж из слащавых педагогических романов для юношества, коими были забиты все школьные библиотеки 50-х. Они в свою очередь были напичканы языковыми штампами беллетристики начала века.

Инсталляцию Антошиной можно трактовать и в более высоком философическом плане: как собирательный образ художника-постмодерниста (а может быть, критика?) -- не способного к полноценному творчеству (читай: бесплодного и бесполого) аранжировщика чужих идей.

Интересен ли проект Антошиной? -- Бесспорно. Элегантен? -- Да. Остроумен? -- Нет сомнения. Оригинален? -- Увы... Ровно год назад во Франкфурте-на-Майне была показана инсталляция Ильи Кабакова «Жизнь и творчество Шарля Розенталя». Он такой же мифический персонаж с биографией. И так же вызволен к жизни для того, чтобы показать тотальное отсутствие идентичности Художника с самим собой и с миром. Так что новая инсталляция Антошиной сама по себе стала подглядыванием. Вуаеризмом в квадрате.