Прокуратура Новосибирска прекратила уголовное дело в отношении Евгения Рычагова, обвинявшегося в организации покушения на жизнь начальника главного управления Центробанка России по области Екатерины Жаботинской. По официальной версии, дело закрыто за недоказанностью вины обвиняемого. Покушение было совершено еще в мае 1994 года, сразу после назначения г-жи Жаботинской на этот высокий пост. Неизвестные бросили в окно ее квартиры боевую осколочную гранату Ф-1. При взрыве г-жа Жаботинская и ее муж получили серьезные ранения, но остались живы. Следствие рассматривало несколько версий происшедшего. Оперативники не исключали, что целью преступников мог быть муж чиновницы, известный в Новосибирске бизнесмен. Однако в ходе расследования подозрение пало на председателя правления местного коммерческого банка «Новониколаевский» Николая Колова -- у банкира возник с г-жой Жаботинской серьезный финансовый конфликт. Непосредственным исполнителем считали особо опасного рецидивиста Виктора Кузнецова, который сначала признался в преступлении и назвал имена заказчиков. По его словам, это были банкир Колов и его партнер Евгений Рычагов. Но впоследствии Кузнецов отказался от показаний. В результате Колова и Кузнецова осудили на небольшие сроки лишь за незаконное хранение оружия (при задержании у них было найдено по пистолету). Правда, из тюрьмы опасному свидетелю Кузнецову выйти было не суждено -- за несколько дней до освобождения его нашли в камере с перерезанным горлом. Рычагов же успел скрыться от следствия за границей и был объявлен в международный розыск. Его следы оперативники находили во Франции, Польше, Испании, Андорре -- ходили слухи, что экс-банкир промышляет в Европе торговлей оружием и рэкетом. Лишь прошлым летом его случайно схватили в Ганновере за использование при переходе границы подложного польского паспорта. Серьезных улик против Рычагова не имелось, и он отделался двумя месяцами тюрьмы и пожизненным запретом на въезд в страны Шенгенской зоны. После отсидки его сразу же депортировали в Россию. Однако на допросах Рычагов наотрез отрицал свою причастность к преступлению, а следователям так и не удалось собрать против него достаточных улик.