Каким выйдет российский бизнес из экономического кризиса? Вопрос отнюдь не риторический, и ответ на него желательно прогнозировать уже сейчас, чтобы немедленно начать правильно перестраиваться. Как у любого кризиса, его последствия будут наверняка драматическими для людей, бизнеса и страны в целом. Серьезно изменится и вся мировая политическая и особенно экономическая, как сейчас принято говорить, архитектура. В экономике страны уже есть и еще будут как жертвы, так и победители, которые смогут выйти из кризиса изрядно потрепанными, но и окрепшими.

Какой же бизнес сможет выжить? Тот, которому помогут федеральное правительство или местные власти? Но даже сейчас, еще при наличии у государства серьезных золотовалютных резервов (около 380 млрд долл.), ясно, что финансирование бюджетного дефицита, поддержание приемлемого курса рубля, а также помощь регионам, особенно их социальным сферам, потребуют и дальше срочного и масштабного использования накопленной «подушки безопасности». Уже израсходовано более трети всех резервов, и ясно, что до конца 2009 года потребуется использовать их далее, причем не менее масштабно. Так что бизнесу рассчитывать на господдержку явно не стоит. Выборочное кредитование частных компаний, как это уже произошло с РУСАЛом, «Евразом» и «Альфа-Групп», вряд ли продолжится. Об этом уже неоднократно заявляли и высшие правительственные чиновники.

Предприятия из правительственного списка 295 так называемых системообразующих компаний скорее всего могут рассчитывать только на благоприятное отношение государства, но не на серьезную финансовую подпитку. К тому же наверняка в случае продолжения «точечной» поддержки возникнет серьезный вопрос с политической подоплекой: почему помогают этому бизнесу, а не моему?

Объяснить критерий выбора правительству будет все сложнее, ведь у всех проблемы аналогичные: резко падает спрос, практически невозможно на приемлемых условиях привлечь новые кредиты в стране и за рубежом. Конечно, государственный бизнес будет правительством серьезно поддержан, крупнейшие государственные компании получат кредиты и прямые субсидии. Хотя, по каким критериям правительство будет осуществлять поддержку, например, новоиспеченных государственных корпораций, объединяющих в непрозрачной некоммерческой юридической форме теперь уже сотни и сотни коммерческих предприятий, пока не очень понятно.

У государства уже сейчас, а ситуация только обостряется, основные проблемы возникают в социальной сфере: занятость населения при растущей безработице, ускоряющаяся инфляция, снижение реальных доходов населения, региональные диспропорции и т.д. Так что основной массе бизнеса из кризиса придется выбираться своими силами. Хорошо, если у компании нет серьезных внешних долгов и ей надо справляться лишь с очевидными последствиями кризиса через оптимизацию производства и персонала. А для тех компаний, которые назанимали в основном за рубежом под залог собственных активов и уже истратили колоссальные финансовые средства, ситуация, безусловно, угрожающая. Общий корпоративный внешний долг российских компаний и банков, частных и государственных, составляет 450--500 млрд долл., из которых примерно 120--140 млрд необходимо вернуть уже в этом году. Ясно, что многих ждут реальные банкротства и распродажа бизнесов по цене «дна» кризиса в скором будущем. И на этот счет не стоит заблуждаться.

Таким образом, абсолютному большинству компаний нужно надеяться только на собственные силы.

Представляется, что новые требования будут очень жесткими, поскольку практически всем придется вновь доказывать, в первую очередь потребителям и инвесторам, целесообразность своего дальнейшего существования.

У какого бизнеса есть шанс выжить и стать успешным в «новой экономике»? Возможно, это кому-то покажется преждевременным, но очевидно, что главной задачей «посткризисного бизнеса» будет завоевание доверия -- у клиентов, покупающих его продукцию и услуги, а также у инвесторов. Как у собственных владельцев компаний, готовых или не готовых вкладывать свои накопления и дивиденды, аккумулированные в «тучные 2000-е», в развитие своих компаний, так и у новых игроков, российских и зарубежных, заинтересованных в выгодном вложении своих капиталов.

Но речь идет не только о тех компаниях, которые, обновляясь, смогут продолжить свою деятельность, но и о совершенно новых, венчурных и инновационных, совсем не похожих на наш сегодняшний бизнес. Каковы будут эти новые требования?

Во-первых, «новые компании» должны будут обеспечить производство и вновь предъявить качественный и безопасный в употреблении, а также доступный физически и по цене продукт или услугу. В новых кризисных или посткризисных условиях для потребителя совсем неочевидно, что производство и качество товаров даже уже известных компаний смогут отвечать их требованиям, -- доверие придется восстанавливать или завоевывать вновь. Ведь у любого потребителя может возникнуть подозрение, что компании пусть вынужденно, но используют некачественное сырье, экономят на квалифицированной рабочей силе, не соблюдают стандарты и т.д. Итак, первое: качество, безопасность и доступность продукции и услуг.

Во-вторых, и это уже не мода, компаниям придется вновь демонстрировать экологичность своих товаров и своего производства. Потребитель в новых условиях выбора станет более требовательным и по этой составляющей -- и российский, и особенно зарубежный. Итак, второе: экологичность.

Как мы уже отмечали, кроме «нового капиталиста» неминуемо появятся «новый инвестор» и «новый акционер». А их нужно убедить в выгодности вложений и целесообразности своего участия в том или ином производстве. Теперь уже будет недостаточно обосновать новые инвестиции только с точки зрения экономики, сбыта и ожидаемой прибыльности.

Вопросы максимальной прозрачности структуры капитала и собственности компаний, а также состояния всех активов и основных фондов станут крайне актуальными, и это будет очень важно для «нового инвестора». Представляется, что офшорные схемы участия в акционерном капитале компаний, за которыми скрываются подчас разные темные личности и чиновники, станут, мягко говоря, непопулярными и будут отпугивать. А это значит, что существующему бизнесу придется все в этом смысле привести в надлежащий порядок, а вновь создаваемому «новому бизнесу» учитывать эти требования с самого начала и раскрывать пофамильно своих бенефициаров. И это третье: прозрачность собственности и капитала.

В-четвертых, ответственность. Похоже, что времена ответственности компаний в основном только перед своими крупными акционерами и налогово-контрольными государственными органами заканчиваются. Для «новой инвестиционной привлекательности» понадобится добиваться доверия и постоянно демонстрировать свою ответственность перед всеми заинтересованными сторонами бизнеса: в первую очередь стратегическими и портфельными инвесторами, в том числе и мелкими акционерами, местным сообществом, состоящим из конгломерата общественных, некоммерческих, неформальных, сетевых и властных структур, а также СМИ.

И, наконец, в-пятых, подотчетность. Это понятие у нас в России всегда трактовалось очень узко и в основном включало в себя формальную финансово-статистическую отчетность. А «новая подотчетность» будет включать значительно более серьезные требования к новому бизнесу, а именно:

регулярную финансовую и нефинансовую отчетность в соответствии с российскими и международными стандартами и даже превосходя их требования;

выполнение принятых на себя обязательств в экономической, экологической и социальной областях;

соответствие обязательным и добровольно принятым на себя стандартам качества, безопасности, экологичности, социальной ответственности и т.д.

Как в действительности должен происходить этот переход от старого к «новому бизнесу»?

Довольно трудно это предсказать, но отдельные контуры этого перехода можно попытаться описать.

Раньше, до кризиса, все эти требования назывались «лучшими мировыми практиками» или «передовыми стандартами качества, безопасности, экологичности, корпоративного управления и менеджмента и т.д.». В «новом капитализме», каком точно, мы еще не знаем, эти требования будут уже не желательными, а обязательными. Причем их даже не придется прописывать законодательно: собственники компаний сами быстро поймут, что необходимо очень серьезно изменяться и становиться «социально ответственными». Через качество, безопасность и экологичность производства и продукта, а также прозрачность и подотчетность компаний.

Государственного свободного капитала в России будет все меньше, поскольку его основные запасы будут уходить на погашение экономического и социального «пожара» неэффективной и коррумпированной экономики. Это уже ясно.

Наступает эра социально ответственного капитала. И неважно, частного или государственного -- любого, поскольку новые требования будут одинаково жесткими. Главный критерий: доверие рынка и заинтересованных сторон.

По разным подсчетам, доля госсобственности в экономике США составляет от 4 до 10%. В России, как известно, государственный и частный бизнес распадается в соотношении примерно 50:50. Получается, что в проблемах американской экономики виноват в основном частный бизнес, а российской -- государственный и частный поровну. Поэтому некоторое повышение уровня госсобственности в экономике США представляется вполне обоснованным, а у нас отнюдь не очевидно, чего должно быть больше. Ясно только одно: необходимо уменьшить долю неэффективного и непрозрачного как частного, так и государственного бизнеса. Нужно нарождать «новый бизнес», а в какой пропорции, решат «новый инвестор» и сам рынок, готовый или не готовый инвестировать и покупать ту или иную продукцию и услуги. Так что еще большой вопрос, надо ли сейчас нашему правительству помогать неэффективному «реальному сектору», который будет и дальше работать «на склад», или следует финансово поддержать вновь создаваемый бизнес, а также общественный спрос.

Главное в развитии новой посткризисной экономики -- предоставить всем новые равные возможности. Но, вполне возможно, именно с этим в России возникнут самые серьезные проблемы: коррупционная и неконкурентная экономика в интересах «своих» просто не сможет вызывать доверие и развиваться по нарастающей. Государственным компаниям тоже будет очень сложно -- государственных денег для бизнеса станет на порядок меньше.

Так что придется либо установить новые правила честной и прозрачной конкуренции, либо наступить на традиционные российские «грабли»: больше государства и госмонополий, больше коррупции в экономике, больше неэффективности и технологической отсталости, больше офшорного капитала и больше очередного ценового обмана потребителя, который и так уже платит за все товары больше, чем на Западе и тем более в соседнем Китае.

Думается, что воспроизвести очередную модель государственно-монополистического капитализма в России можно. Но создать при этом новую эффективную экономику для завоевания экономического, технологического и идеологического лидерства в мире наверняка не получится. Государственному и частному бизнесу пора посмотреть на себя со стороны -- так же, как на их активы будет теперь смотреть новый, требовательный, во всем разуверившийся инвестор и клиент. И выйти на новый уровень прозрачности, социальной ответственности, подотчетности.

...Кто-то скажет: да утопия это все. Нет, уже реальность. Попробуйте сегодня увеличить свои продажи, привлечь капитал или начать новое производство.