Новый опус московского композитора для пяти хоров и инструментального ансамбля «Игра человеков и ангелов» подоспел как раз к ежегодному общегуманитарному фестивалю "Триалог", приуроченному к празднуемому в конце сентября Дню Архангелов. Идеологи и руководители фестиваля -- Тайво Нийтвяги, музыкант, в 70-е годы выступавший в составе знаменитого ансамбля Hortus musicus, и профессор Тартуского университета Михаил Лотман -- хотят своей акцией по-новому поставить вопрос о культуре, религии, личности в эпоху глобального "информационного потопа". Под словом "триалог" имеется в виду диалог одновременно в нескольких направлениях: между Востоком и Западом, между искусством, наукой и религией, между прошлым, настоящим и будущим, диалог внутри одного человека.

Фестивальная программа была до крайности насыщенна. Утром -- семинары философов, филологов, культурологов и богословов, днем -- «круглые столы» с обсуждением услышанного, вечером -- григорианское пение в подземном капитуле доминиканского монастыря. До глубокой ночи -- концерты, спектакли и поэтические чтения.

Главные музыкальные события происходили в расчищенном от недавних складских завалов соборе Св. Катерины. Алтарь не сохранился, так что это место не для службы. Но и не для академических концертов. Нечто среднее между храмом и концертным залом -- как раз то, что нужно Владимиру Мартынову.

Для участия в его мистерии съехались ансамбли и хоры из разных стран: таллинские "Городские музыканты" и "Хор мальчиков Св. Михаила", польское "Братство лютни", московские "Сирин", группа "Илиада" из театра "Школа драматического искусства" и ансамбль Opus posth. Вдобавок две солистки, скрипичное соло и струнный ансамбль. Всю эту массу -- критическую даже для видавшего виды Таллина -- необходимо было организовывать как во времени, так и в пространстве: звук шел с четырех хоров собора, с которых певцы время от времени спускались, чтобы образовать хоровод вокруг инструментальной группы в центре зала. Руководила игрой ангелов с человеками скрипачка Татьяна Гринденко.

Для своего сочинения композитор нашел простые и сильные средства: переклички хоров в стиле Венецианской школы собора Св. Марка; нехитрые, почти языческие заклички; взвивающиеся вверх потоки звуков, изображающие в духе полифонистов XV века небесные хороводы; и фирменные мартыновские "раскачки", которые он умеет доводить до экстатического парения. Партитура чрезвычайно красива, но и сложна. Она требует от исполнителей и виртуозности, и выносливости. Из хоров, демонстрировавших неакадемическую, полуфольклорную манеру пения, наиболее уверенно себя чувствовал "Сирин", давно и хорошо знакомый со стилем Мартынова. Зато самым эмоциональным был польский хор, во время хороводной процессии чрезвычайно пылко вскрикивающий положенные 32 «Аллилуйи». Ну а самым большим украшением был нежный и трогательный хор мальчиков из местной общеобразовательной школы.