В самый канун Нового года, 30 декабря, состоялся первый московский концерт группы «Рубль» -- нового и теперь единственного проекта Сергея Шнурова. В ту же пору музыкант отменил намеченные на февраль концерты «Ленинграда» и заявил о роспуске группы, став главным музыкальным ньюсмейкером последней недели уходящего года. В отличие от «Ленинграда», в состав которого входило около пятнадцати человек, его новый «кризисный» (по определению Шнура) проект «Рубль» включает всего четырех -- помимо него самого, это давние соратники по «Ленинграду» -- клавишник Андрей Антоненко, гитарист Константин Лимонов и ударник Денис Можин.

Матерщинный «Ленинград» был одной из самых народных групп: вначале команда играла музыку для интеллигентских кабаков, став известной -- «для миллионов». Не потеряв гуманитарной аудитории, видевшей в нецензурных опусах Шнурова талант меткого афориста и критика современности, «Ленинград» увлек весьма широкую аудиторию -- от офисных служащих до лоточников. Концерты «Ленинграда» запрещали в Москве, но под его песни плясала губернатор Петербурга Валентина Матвиенко.

Неудивительно, что в минувшую пятницу довольно маленький зал «Икры» был под завязку набит самой разной публикой -- от подвыпивших молодых людей в потертых свитерах, кричавших «Слава России!», до представителей культурного бомонда, например, режиссера Сергея Соловьева и автора книжки о Шнурове Максима Семеляка.

Публика скандировала «Ленинград!», но Шнуров был непреклонен: «Поздно!» -- говорил он, продолжая исполнять новый, «рублевский» материал, которого оказалось на удивление много. За полтора с небольшим часа «Рубль» исполнил примерно тридцать песен, каждая из которых длилась минуты по три -- по всем канонам панк-рока, к которому новый шнуровский проект можно безоговорочно отнести.

На сцене Шнур отыгрывает знакомый образ: брутальный алкоголик-гуляка, любитель женщин, одинаково истово он может проорать в микрофон слово «п...ц» и слово «любовь». Но и без злободневности не обошлось: в одной из самых известных на сегодня песен «Рубля» «Ничего нового» поется, в частности, про ЖЖ, и про то, как «на бабло меняем свободу». Как ни курьезно, ровно та же эстетика довольно метко выражена в песне Высоцкого «Разные интеллекты», которую Шнуров готовил для фестиваля «Чужая колея» и перепел в «Икре»: «У ребят широкий кругозор/ От ларька до нашей бакалеи».

Конечно, в плане музыки и зрелищности «Рубль» -- куда менее внушительное действо, чем многолюдный «Ленинград» с его духовой секцией, эффектной бэк-вокалисткой и прочими шоу-составляющими. (Шнуров на концерте выразился так: «тут музло такое -- жужжит и жужжит».) Зато в «рублевских» скорострельных трехминутках с грязным и жестким гитарным звуком чувствуется какая-то настоящая, сырая правда. Стоит только посмотреть на то, как взмокший и лохматый Шнур в майке-алкоголичке скачет по сцене, на пару со вторым гитаристом извлекая из своих гитар какие-то примитивные, неуловимо-знакомые хард-роковые аккорды. Казалось, вот сейчас зазвучит Smoke Under Water или Шнуров заголосит Ангусом Янгом.

После концерта «Рубля» понимаешь, что для его создателя новый проект не знак слабины и не профанация. Думается, не только кризис заставил Шнура распустить «Ленинград». Просто, чтобы вернуться к сути, ему надо было отбросить старое и начать все сначала -- повысить градус протестности и агрессии, в первую очередь за счет подачи. Пусть даже ради этого придется потерять часть массовой аудитории. И хотя место главного панк-нонконформиста, вакантное после смерти Егора Летова, этот музыкант вряд ли займет -- все-таки Шнуров куда более медийный персонаж, не скрывающий своих меркантильных интересов, но он определенно в числе тех людей, которым и в которых хочется верить.