В Московском музее современного искусства открылась выставка «Невесомость» известного испанского и американского художника Анхеля Орензанца. Он выбрал для себя роль этакого затейника, украшающего яркими праздничными инсталляциями и территории музеев и галерей, и городские пространства. Работы его известны как site-specific и уже не раз возникали на городских площадях или в живописных ландшафтах разных стран мира.

Начавший работать в середине 50-х, художник снискал немалую славу, собрал многочисленные награды и даже основал в Нью-Йорке собственный центр искусств (в здании действующей до сих пор синагоги, приобретенной Орензанцем в 1986 году). Тексты о художнике писали Пьер Рестани и Акилле Бонита Олива. Из русских искусствоведов специалистом по творчеству Орензанца считается заведующий отделом современного искусства Русского музея Александр Боровский.

В Россию Орензанц приезжает с 1991 года: тогда на Красной площади возникла его первая московская инсталляция «Мосты». С тех пор автором были осуществлены проекты в Москве и Санкт-Петербурге, прошли персональные выставки в Русском музее и Музее А.С. Пушкина, совместный перфоманс с Михаилом Шемякиным и др. Одну из выставок курировал Андрей Вознесенский, объявивший себя поклонником творчества Орензанца (обоих мэтров объединяет любовь к визуальной поэзии).

Произведения Орензанца очень зависят от качества подготовки выставочного пространства. Вступая с ним во взаимодействие, работы художника обязаны почти полностью его преобразить. Это достигается благодаря цветовой игре и тщательно продуманной экспозиции, где учтено бывает все вплоть до расстояний между предметами (на лиссабонской выставке 2006 года частью проекта стал свет, прошедший через витражи музея и отраженный в развешанных картинах). "Уличные" проекты Орензанца включаются во взаимодействие и с природой, становясь или гармоничным ее дополнением, или источником напряжения между «натурой и культурой». В ходе одного из проектов, осуществленных в Санкт-Петербурге, художник пустил свои работы плыть по Неве, сделав течение реки частью произведения.

Если учитывать принятые в случае с искусством Орензанца критерии средового подхода и внятной артикуляции выставочного пространства, то выставка в ММСИ возникающих ожиданий не оправдывает. Экспозиция не выглядит живой и энергичной; напротив, бедностью и невзрачностью она напоминает выставку в эстетике бедного искусства. Границы между природным и рукотворным здесь очерчены слишком жестко. Кульминацией становится тема исчезновения и увядания. В центре выставки -- объект под названием «Увядание природы»: спиленное дерево, обернутое сеткой, раскрашенной баллончиком с краской и увенчанное рисунком с черепом и костлявой рукой смерти (похоже, в этот раз художник не чуждался приемов «в лоб»). Развешанные по периметру зала абстрактные акварели в темных тонах, с заглавиями вроде «Голова из цветов» или «Коровы на реке», контурами и очертаниями лишь отдаленно напоминающие упомянутые сущности, -- это также следы исчезновения.

Странной выглядит статичность всей экспозиции. Работы «рифмуются», но не взаимодействуют. Это отстраненный холодный взгляд, впрочем, уместный в нынешние январские морозы.