Коммунисты Санкт-Петербурга и Ленобласти вспомнили завет своего «великого учителя», что «из всех искусств для нас важнейшим является кино». Внимание питерских коммунистов привлек фильм Федора Бондарчука по одноименному роману братьев Стругацких «Обитаемый остров». Вчера они распространили заявление, в котором потребовали от г-на Бондарчука «внести во вторую часть фильма принципиальные поправки, сменить ведущих актеров, показать постоянное обращение героя к изученному им курсу классовой борьбы в XX--XXI веках». При этом партийцы готовы «оказать съемочной группе, оказавшейся в глубоком творческом кризисе, безвозмездную помощь как консультанты». А пока их помощь не потребовалась, призвали «взрослых не выдавать подросткам денег на просмотр сырого и вредного фильма, искажающего борьбу интернационалистов будущего».

В далеком 71-м, когда братья Стругацкие издали со второй попытки свой научно-фантастический роман «Обитаемый остров», разразился неслыханный скандал. До этого в начале 1969 года в журнале "Нева" был напечатан сокращенный вариант романа, затем его публикация в издательстве "Детская литература" была остановлена указанием свыше, а рукопись изъята из типографии. Впервые полностью роман был напечатан в библиотеке приключений и научной фантастики издательства «Детская литература» и по требованию цензуры претерпел около тысячи изменений исходного текста. По словам Бориса Стругацкого, цензура потребовала изменить имена героев и выбросить всякие упоминания о земной истории, чтобы было поменьше аллюзий с Землей. Русскому герою Максиму Ростиславскому пришлось сменить фамилию на еврейско-немецкую Каммерер, гвардию переименовать в легион, Неизвестных Отцов -- в Огненных Творцов, а Павла Григорьевича -- в Рудольфа Сикорски. Жители планеты Саракш получили имена, взятые из справочника Союза албанских писателей. И даже несмотря на цензуру, читатели были потрясены тем, как совершенно антикоммунистический антитоталитарный роман мог выйти 100-тысячным тиражом. Книга моментально стала бестселлером, передающимся из рук в руки, почти как самиздат. Тогда ЦК КПСС и КГБ СССР долго решали вопрос об изъятии книги, но решили не подогревать к ней общественный интерес.

В отличие от своих предшественников коммунисты XXI века вопросы ставят резко и конкретно: «Мы, коммунисты, предупреждали кинозрителей, что не стоит ждать честного изложения первоисточника и принципиальной позиции от входящего в верхушку "Единой России" кинорежиссера Ф. Бондарчука. И коммунисты оказались правы!.. Единоросс Бондарчук превратил повесть о Корчагине грядущих веков в низменный блокбастер с клиповым монтажом, пунктирным сюжетом, позорными заимствованиями из голливудских киноподделок».

Питерские коммунисты «крайне разочарованы выбором актера на роль главного героя»: «Внешность с обложки журнала для развратных женщин, манеры Тарзана и драчливость холодного Киану Ривза -- все, что есть у артиста Степанова, который абсолютно не работал над внутренним содержанием роли, вероломно предал систему Станиславского».

«Видимо, жестокая цензура единороссов вынудила режиссера к духовному самоубийству, -- продолжают далее в своем заявлении коммунисты. -- Как можно было доверить роль подпольщика-коммуниста -- инвалида артисту Куценко, докатившемуся до полной пошлятины и исполнения роли транссексуала в женском платье?! Как можно светлый образ павшей в бою подпольщицы доверить Анне Михалковой, сделавшей карьеру на ролях женщин, погрязших в множественных интимных связях? И где в созданном ею образе истерички верность идеалам освобождения трудящихся Саракша? Почему Странник -- чекист-разведчик XXII века -- в кадре постоянно небрит? И это Штирлиц будущего?!»

«В первоисточнике Максим размышляет в решающую минуту, как реализовать в условиях Саракша ленинский план вооруженного восстания -- захватить почту, телефон, телеграф, вокзалы и мосты. По приказу Максима Вепрь формирует красную гвардию. В фильме ничего этого не предвидится, так как Максим занят исключительно ухаживаниями за случайной знакомой, в первоисточнике же отношения двух молодых людей сугубо платонические. А в фильме герой без зазрения совести бросает ради малознакомой инопланетной официантки славную дочь китайского народа, с которой уже давно находится в близких отношениях. И это комсомолец? И это интернационалист?! Подобная трактовка -- удар в спину коммунистическому будущему человечества, оскорбление со стороны Бондарчука всех тех, кто непременно отправится в эпоху победившего коммунизма освобождать далекие миры».

Коммунисты всех времен и континентов традиционно выходили за рамки политики и брали на себя роль кинокритиков. Но роль цензоров им уже не по плечу.