Как стало известно газете «Время новостей», Генпрокуратура завершила расследование уголовного дела о пожаре на Останкинской телебашне. В суд 77 томов материалов следствия не пойдут. Виновные в ЧП и последовавшей за ним гибелью людей найдены, но все они для Фемиды не доступны: двое уже умерли, а один тяжело болен, к тому же его действия попадают под амнистию. Поэтому следователи ограничились вынесением предписаний в разные инстанции с требованием устранить недостатки в работе и административно наказать отдельных лиц. Их распространение на днях и было завершено. Что касается причин пожара, то они с точностью установлены не были -- скорее всего башню подвело стечение обстоятельств.

Пожар на ГЦРТ «Останкино» произошел в августе 2000 года: неожиданно загорелись и начали плавиться фидеры -- специальные кабели. Во время борьбы с огнем заместитель начальника УГПС Северо-Восточного округа полковник Владимир Арсюков решил доставить на верхние этажи специальные перегородки, а помочь ему согласились лифтер Светлана Лосева и слесарь-сантехник Александр Шипилин. Однако кабина, в которой они находились, сорвалась с огромной высоты. На тушение пожара ушло трое суток, выгорела значительная часть башни, а москвичи на время остались без телевидения.

По факту ЧП Генпрокуратура начала расследование, которое можно разделить на два направления: пожарное и техническое. Первое касалось оценки действий УГПС Москвы. Следователям удалось выяснить, что в 1997--1998 годах при замене на башне части жестких фидеров на более горючие мягкие Госпожарнадзор завизировал все документы, не вникая в нюансы нововведения. Соответственно, в связи с появлением более опасных кабелей в «Останкино» не было предпринято дополнительных мер безопасности. Не проверил Госпожарнадзор и то, насколько хорошо от огня защищены лифтовые шахты. Все это расценили как административные нарушения, но поводов для уголовного преследования следователи не усмотрели.

Гораздо больше хлопот они доставили самим пожарным. Как выяснилось, в 1995 году ГЦРТ «Останкино» заключило договор со столичным УГПС, по которому пожарные обязались обслуживать телебашню и следить за ее пожарной безопасностью. При ГЦРТ «Останкино» сформировали специальную часть №111, а ее начальником стал Владимир Горбылев. Однако, как посчитали следователи, работала часть спустя рукава. Например, во время ежедневных обходов ее сотрудники просто пропускали антенно-фидерную часть башни. В результате г-на Горбылева поначалу обвинили в халатности, но позже ограничились административными мерами.

Прошлым летом Генпрокуратура собиралась предъявить обвинение в халатности и самому главе УГПС Москвы Леониду Коротчику, но он слег в больницу с гипертоническим кризом. По версии следствия, генерал лично руководил тушением пожара на башне и соответственно виноват в том, что для борьбы с огнем, в нарушение всех инструкций, были привлечены гражданские люди, которые в результате погибли. Однако потом г-на Коротчика оставили в покое. Как признались сами прокуроры, они оказались в сложной ситуации: с одной стороны, генерал и его подчиненные по сути спасли башню, а с другой -- теперь их приходится обвинять. В результате виновным в смерти людей признали погибшего полковника Арсюкова, который, собственно, и привлек к тушению Лосеву и Шипилина.

Техническая часть расследования должна была выяснить причину пожара и виновных в нем. Сначала следователи решили, что таковыми являются руководители «Останкино».

Даже предъявили обвинения гендиректору ГЦРТ Вячеславу Мисюлину, главному инженеру Вадиму Орешнику и инженеру антенно-фидерного блока Александру Лосеву. Но позже их сняли: как показала экспертиза, всю технику сотрудники центра эксплуатировали нормально, хотя и у них хватало нарушений. Тогда Генпрокуратура обратилась к создателям башни и прокладчикам фидеров. Как выяснилось, еще при возведении башни в 1962 году были допущены просчеты. Например, у конструкций шахты лифтов не было двухчасового предела огнестойкости, не все технологические помещения были оборудованы установками пожаротушения. Виновным в этом признали главного инженера проекта по строительству, реконструкции и техническому перевооружению башни Злобина, но он умер еще 20 лет назад.

Сами же фидеры, как выяснили прокуроры, тоже устанавливали с нарушениями, к тому же некоторые кабели были изготовлены из легковоспламеняющихся материалов. Однако и тут возникли проблемы: опасные кабели выпустила еще в 1982 году фирма «Ваха» из ныне несуществующей ГДР. А значительную часть работы по их проводке еще во времена СССР проводил КГБ. В результате следователи сочли, что в нарушениях при прокладке фидеров повинен главный инженер проекта по техническому перевооружению башни Гольденберг, но сейчас ему уже за шестьдесят, он тяжело болен, и инкриминируемая ученому статья (халатность) попадает под амнистию.

Причину же пожара сразу несколько НИИ, привлеченных к экспертизе, разгадать не смогли. Эксперты сошлись во мнении, что ЧП вызвало стечение обстоятельств: в опасных фидерах от колебаний башни появились микротрещины, незадолго до пожара в башню ударила молния и от этого в фидерах появился большой заряд электроэнергии. Все это вместе скорей всего и вызвало возгорание.

Следственная группа более чем из 50 человек до января этого года работала непосредственно в башне. 77 томов материалов, скопленных сотрудниками прокуратуры, в суд отдавать причин не оказалось, хотя официально расследование завершено. На основании собранных данных следователи отправили предписания в разные НИИ, участвовавшие в строительстве башни, ее техническом оснащении, прокладке фидеров, подразделения УГПС, само ГЦРТ и т.д. В них прокуроры требуют устранить недостатки и строго наказать людей, допустивших просчеты. Гендиректор ГЦРТ Вячеслав Мисюлин, главный инженер Вадим Орешник и инженер антенно-фидерного блока Александр Лосев уже покинули свои посты.