В прошедший weekend в многозальном кинотеатре «5 звезд» днем показывали «Гарри Поттера» и «Корпорацию монстров», а к вечеру меняли репертуар на более взрослые и радикальные картины. Рядом с мексиканским роуд-муви «И твою маму тоже» и британской историей про странных русских «Именинница» самым радикальным, конечно, оказался новый российский фильм «Я -- кукла». Недели две назад его показали киножурналистам на заседании пресс-клуба. Зал то и дело взрывался хохотом и аплодисментами: журналисты не могли сдержать своих чувств, отмечая таким образом самые одиозные штампы и несообразности картины. Российские режиссеры не очень любят устраивать специальные просмотры для критиков, предпочитая смешанный зал на премьере. Для такого выбора есть свои резоны: профессиональная аудитория циничнее и холоднее, в то время как непосредственные реакции «простой» публики зачастую помогают воспринимать картину ближе к замыслу авторов. Интересно, нашел ли этот фильм подходящих зрителей, которые смогли всерьез увлечься топорным сюжетом с карикатурными героями. Очевидно, что любители трэш-кино поймают свой кайф от аляповато-кровавой брутальности картины. Но его постановщик Юрий Кара считает, что снял социально значимый и вполне серьезный фильм, заслуживающий общественного внимания.

Действие в фильме происходит в новые смутные времена на Кавказе. Идет война. В горах расположен тренировочный лагерь спецназа. Для учебных боев там используют «кукол» -- приговоренных к смертной казни заключенных, расстрел для которых заменен медленным уничтожением в кровавых схватках. Автор повести, по которой снят фильм, рассказал, что узнал о существовании «кукол» из произведений Виктора Суворова, затем из других источников получил подтверждение, что ГРУ действительно использовало смертников для тренировок спецагентов. Фантазия постановщиков сотворила мир лагеря, напоминающего что-то среднее между зверинцем, подпольным ристалищем для боев без правил и подвальным театром-студией. В зарешеченных каморках на сене мыкаются современные гладиаторы. Главный герой Виктор оказался жертвой мафиозных разборок, его подставили, обвинили в убийстве и вынесли смертный приговор. На самом деле он бывший спецназовец, благородный красавец, умелый боец. Играет Виктора актер Александр Домагаров. Режиссер делает все, чтобы зрителям стало страшно. Умелые гримеры с максимальной убедительностью изображают разверстые раны, выбитые глаза, осколки кости. Драки -- и это предмет особых стараний постановщика -- сняты так, чтобы в их натуральности усомниться было трудно. Но похоже, что только кровь, удары и побои в этом фильме нуждаются в правдоподобии. Все остальное с легкостью без него обходится.

Бои гладиаторов со спецагентами -- особо тупыми и злобными существами -- происходят в зале, наполненном публикой. Офицеры и их жены делают ставки, подбадривают бойцов криками. Жена и дочь капитана вульгарны до такой степени, каковая до сих пор казалась возможной лишь в дешевом порно. Ощущение, что фильм снят в расчете на поклонников садо-мазо, не оставляет во время всей первой части. Даже в лирической сцене первого свидания героя с возлюбленной девушка облачена в наряд из секс-шопа -- узкий черный корсет, ажурные чулки, какие-то пояса, пряжки, резинки. Автор так увлечен созданием этой фактуры, что совсем перестает следить за какой-нибудь связностью действия. Как в детских страшилках, ничто не ограничивает полет его воображения. Когда герою приходит пора бежать, он просто выходит в предусмотрительно открытую дверь, не встречая на своем пути ни одной преграды, и, забравшись в фургон грузовика, чудесным образом самостоятельно запирающегося на висячий замок снаружи, без всяких проблем оказывается на воле. Там -- как раз вовремя -- тот самый мафиози, за убийство которого Виктору дали «вышку», готовится отрубить пальцы сыну некоего командира, охраняющего от врагов близлежащую казачью станицу. Понятно, Виктор умелым ударом вышибает дух из злодеев, спасает ребенка и таким образом попадает в милость к его папе. Но селение обстреливает снайпер -- пню ясно, что как раз та самая, в ажурных чулках, возлюбленная героя Герда, что когда-то вела занятия с советским спецназом, а потом приезжала на тренировки в загадочный лагерь.

Все остальное в том же духе и так же незамысловато и случайно. Очевидно, что для режиссера никакого интереса не заключалось в скучных обстоятельствах -- кто с кем и за что воюет. Главное -- показать, как народ страдает, -- в лице своих лучших представителей, красивых, воинственных и с добрым сердцем героев.

Из всего этого можно вывести формулу массового успеха, по мнению Юрия Кары, необходимую для создания востребованного и признанного зрителем творения (очевидно, что режиссер рассчитывает на успех у большинства). Составляющие этой формулы -- кровавые натуралистические подробности, убедительный мордобой, патологическая сексуальная агрессивность женщин, сентиментальная или патетическая музыка и, при общей невнятности идеологического послания, его эмоциональная однозначность.

Это объединяет фильм Кары с целым пластом массовой литературы, обозначенной как «русский боевик». Главные его черты -- инфантильность, грубость и простота средств, приоритет эмоции над логикой, агрессия и обида. Радует только то, что на книжном рынке эти произведения сегодня сдают позицию, уступая место развлечениям если не более утонченным, то по крайней мере менее кровожадным и агрессивным. В качестве зрелища шутка явно предпочтительнее публичной порке, такая смена приоритетов говорит о смягчении нравов. Так что хочется верить, что Кара опоздал со своей продукцией. Потребитель уже слегка цивилизовался.