В Мосгорсуде вчера началось повторное рассмотрение ходатайства Следственного комитета при прокуратуре (СКП) о продлении сроков ареста начальника Департамента оперативного обеспечения ФСКН генерал-лейтенанта Александра Бульбова и его предполагаемых сообщников -- подчиненных Юрия Гевала и Александра Донченко, и гендиректора ООО «Газтехлизинг» Александра Гусева.

Они уже больше года находятся в СИЗО по обвинению в даче и получении взяток и незаконном прослушивании телефонных переговоров. В сентябре Мосгорсуд по просьбе СКП продлил наркополицейским арест до середины декабря, однако их защита подала жалобу в Верховный суд (ВС), и 28 октября он счел, что г-на Бульбова и его соратников оставили в тюрьме неправомерно. Причем, Верховный суд объяснил свое решение совершенно неожиданно, можно сказать, сенсационно - по его мнению, из материалов следствия осталось непонятно, возбуждалось ли вообще уголовное дело в отношении г-на Бульбова. К тем же делам, на которые СКП ссылался, настаивая на необходимости продления его ареста, генерал, как оказалось, отношения не имеет (по крайней мере, так следовало из предоставленных суду материалов).

В результате получилось, что разрешение внешне формальной коллизии грозит крупным скандалом, поскольку под вопросом оказалась обоснованность одного из самых громких и скандальных расследований СКП. Год назад арест сотрудников ФСКН стал поводом для начала «войны спецслужб». Сам г-н Бульбов постоянно заявлял, что оказался в тюрьме как жертва мести чинов ФСБ, боявшихся разоблачения в связи с расследованием ряда скандальных дел (о контрабанде мебели через торговый центр «Три кита» и о контрабанде китайского ширпотреба), которыми он занимался.

С учетом такой богатой предыстории рассмотрение вопроса о законности ареста г-на Бульбова вчера по определению вряд ли могло проходить в спокойной обстановке. Стороны высказывали свои позиции весьма эмоциально и бурно. В результате суд вчера так и не смог прийти к определенному решению, объявив перерыв до сегодняшнего дня. При этом интрига - что же будет с г-ном Бульбовым, и, соответственно, со всем его делом, сохранилась в полной мере. Представитель СКП упорно продолжал настаивать на аресте генерала и его соратников, но так и не смог, по крайней мере, на взгляд сторонних наблюдателей, объяснить, по какому же именно уголовному делу тот обвиняется. А представитель Генпрокуратуры, который представляет вроде как сторону обвинения, наоборот, выступил в защиту г-на Бульбова, настаивая на его освобождении.

Заседание в Мосгорсуде началось с большим опозданием - конвой не смог вовремя привезти всех обвиняемых. Пока их ждали, соратники г-на Бульбова оживленно перешептывались: «Видно, будет нешуточная борьба. Сразу трое в синих (прокурорских - Ред.) мундирах! Интересно, кто победит на этот раз -- Генпрокуратура или СКП?»

Когда, наконец, все заняли свои места, председательствующий Валерий Новиков поинтересовался, есть ли у кого какие-либо ходатайства. У г-на Бульбова их оказалось сразу несколько. В частности, он потребовал исключить из дела справку, «сфальсифицированную сотрудниками ФСБ», на основании которой ему каждый раз продлевают арест. «Эта справка носит лживый, и я бы даже сказал, преступный характер, -- сказал генерал. - Вообще, сам ее текст противоречит здравому смыслу и вызывает сомнение в психическом здоровье тех людей, которые составляли ее. Они утверждают каждый раз, что мы можем скрыться от следствия, используя документы, которые у нас были изъяты. Лично у меня, по утверждениям СКП, было изъято помимо общероссийского и загранпаспорта еще три паспорта прикрытия, а также, что у меня на заграничных счетах было огромное количество денег. В ходе расследования эти данные не нашли своего подтверждения. Также я прошу приобщить к материалам интервью бывшего начальника Главного следственного управления СКП Дмитрия Довгия (сейчас сам находится под арестом). Довгий указал на фальсификацию нашего уголовного дела».

Но судья ему отказал, отметив, что «стороны вправе представлять любые доказательства, а интервью Довгия не является официальным документом».

После этого адвокат генерала Сергей Севрук попросил проверить полномочия присутствующего сотрудника СКП Минеахметова. «Мне известно, что следователь по особо важным делам не является руководителем следственной группы, а значит, он не может представлять интересы СКП в данном заседании», -- заявил он.

На это г-н Минеахметов представил суду справку о том, что дело Бульбова и других было передано ему другим следователем -- Федуловой -- лишь 7 ноября и только тогда он был назначен руководителем следственной группы. Однако, изучив этот документ, адвокаты обнаружили, что номера уголовных дел Бульбова и дела, по которому ведет следствие г-н Минеахметов, не совпадают. «Эти документы касаются другого дела, которое было выделено в отдельное производство из основного -- по прослушке телефонов -- 7 ноября этого года и было закончено в тот же день, -- заявил г-н Севрук. -- И этот представленный документ никоим образом не подтверждает, что следователь Федулова больше не является руководителем следственной группы. Мы требуем, чтобы суд рассмотрел вопрос о невозможности участия следователя Минеахметова в заседании».

«Я не понимаю, какое дело и продление сроков по какому делу мы сегодня рассматриваем, -- возмутился в свою очередь адвокат г-на Гевала Алефтин Мошанский. -- Мы действительно имеем постановление о выделении дела, но материалы по нему еще не видели. Что это за безобразие такое? Дело было выделено лишь в пятницу -- 7 ноября 2008 года, а представитель СКП уже хочет и на этом сыграть, лишь бы упечь моего подзащитного за решетку».

Тогда г-н Минеахметов достал из портфеля еще один листок: «Уважаемый суд, у меня имеется поручение, подписанное председателем СКП, в котором говорится, что я имею полное право представлять на данном заседании интересы ведомства». Лишь после этого суд вопрос о полномочиях г-на Минеахметова снял с повестки.

Тогда следователь вновь открыл портфель и достал еще несколько листков, попросив суд приобщить «допросы свидетелей и обвиняемых, находящихся на свободе, к материалам дела, которые напрямую касаются рассматриваемого вопроса об изменении меры пресечения Бульбову и другим». Защита вновь возмутилась: «Я требую отложить слушание до ознакомления нами и нашими подзащитными с этими материалами», -- заявил г-н Мошанский. И на этот раз суд с ним согласился, отметив, что «эти документы к данному слушанию не относятся».

Но следователь Минеахметов сдаваться не захотел и заявил новое ходатайство -- объявить заседание закрытым. «Но позвольте, на деле нет грифа секретности», -- заметил судья Новиков. «Есть материалы, которые составляют гостайну», -- настаивал следователь. «Я категорически протестую, -- вмешался уже сам генерал Бульбов. -- Это ущемление моих прав и прав моих товарищей. Я никакой подписки о неразглашении не давал, никакой гостайны в материалах нет. Считаю, что следствие в очередной раз пытается скрыть правду от общественности и вообще, по-моему, уже просто не знает, что делать с этим делом. Если следователь утверждает, что есть секретные документы, пусть представит их».

«Уважаемый суд, я тоже категорически возражаю, -- встал со скамьи г-н Гевал. -- Они умышленно затягивают процесс. Меня арестовали 6 ноября прошлого года. И лишь 6 ноября этого года я был впервые допрошен -- после моих жалоб. Почему в таком случае мои допросы сейчас не представляются суду на обозрение и приобщение?»

В результате суд вновь отказал следователю, и заседание продолжилось в открытом режиме. «Это просто прогресс -- суд за 13 месяцев отклонил хоть одно из ходатайств следствия», -- зашептались родственники обвиняемых.

Затем суд дал слово представителю Генпрокуратуры. «Постановление следователя в отношении Бульбова не поддерживаю, считаю, что говорить о дальнейшем продлении ему ареста не имеет смысла, -- сказала гособвинитель. -- Что касается Гевала, Гусева и Донченко, то в отношении них в деле есть прямые данные, указывающие на их причастность к незаконной прослушке телефонов. Кроме того, хочу еще раз подчеркнуть, что данных о том, что в отношении Бульбова возбуждалось уголовное дело, нет, а значит, он содержится под стражей в нарушение закона. Это также установил и Верховный суд. Но у Гевала, Гусева и Донченко другая ситуация, в отношении них считаю меру пресечения продлить необходимо».

Выступление прокурора слушалось в полной тишине, и лишь г-н Бульбов делал пометки в общей тетради. Затем он встал и также заявил протест ходатайству СКП о продлении ареста. Он еще раз напомнил, что «все уголовное дело изначально носило заказной характер», в котором «витает отзвук мести» тех людей, в отношении которых он вел расследования. «Я давно знал, что на меня собирается компромат, -- заявил генерал. -- Сначала поступила информация, что меня собираются упечь за решетку как главного наркобарона страны с ежегодным доходом в 30 млн долл. Но тогда они не смогли осуществить свой план и подтянули меня по делу Яныкина. Все это в результате привело к той коллизии, которую усмотрел ВС. Кроме того, в деле есть показания «секретного свидетеля Евмененко». Кто этот человек, до сих пор остается тайной, мне не устраивали с ним очных ставок. Такое впечатление, что этот человек существует лишь на бумаге. Я уже давно сделал вывод, что перед следствием стоит одна боевая задача -- осудить Бульбова. Известно, что моим товарищам -- Гевалу, Гусеву и Донченко -- не раз предлагалась свобода и снятие всех обвинений, если они дадут показания против меня. Но это опять не удалось, поэтому я до сих пор за решеткой. Но я уверяю, уважаемый суд, что все выдвинутые обвинения абсолютно беспочвенны. Поэтому прошу изменить меру пресечения на любую другую, кроме ареста».

Выслушав, таким образом, все стороны, суд объявил перерыв, но решение так и не вынес, предложив чуть позже всем собраться на следующий день. Примечательно, что все время, пока в суде кипели страсти, представитель СКП Владимир Маркин передавал сообщения об окончании расследования в отношении г-на Бульбова. «Речь идет о выделенном в отдельное производство уголовном деле в отношении 15 обвиняемых по основному делу о незаконном прослушивании телефонных разговоров и взяточничестве, -- сказал он. -- Такое решение было принято 7 ноября этого года. В настоящее время потерпевшие знакомятся с материалами, а с 13 ноября начнут знакомиться обвиняемые. Расследование основного уголовного дела о незаконном прослушивании телефонных переговоров, даче и получении взяток продолжается». Правда, что за дело расследуется, какое из него выделено и откуда в нем взялись уже 15 обвиняемых, осталось не очень понятно.