В театре «Около...» на маленькой сцене La Stalla, где после пожара 2003 года идут все спектакли репертуара, выпустили премьеру «Ля Эстрада». Постановка вышла очень странной, что для театра «Около...» в целом и режиссера Юрия Погребничко в частности не новость. Но даже на подготовленного зрителя, хорошо знакомого с винтажной и домашне-потусторонней эстетикой «Около...», спектакль производит какое-то необычное впечатление. Остается понять, какое именно.

На сцене что-то вроде провинциального театра. Или обветшалого дома культуры. Нечто старое и забытое -- еле горящие лампочки, деревянные куклы на стенах, охапки искусственных цветов. В это забытое богом и публикой захолустье приезжают актеры мюзик-холла, давно уже не юная Девушка и ее помощники. Если попытаться воссоздать точные обстоятельства действия, то, скорее всего, происходит вот что. Актеры готовятся к спектаклю -- проверяют реквизит, расставляют декорации, одеваются -- и при этом переговариваются -- о гастролях, своем выступлении и вообще о жизни. Но ручаться нельзя: всего этого мы не видим. Спектакль построен на отрывочном, жалостливом монологе Девушки (Лилия Загорская), сбивающемся время от времени на цитаты из Чехова («Люди, львы, орлы и куропатки», «Серой пахнет. Это так нужно?») и Шекспира. Стоя перед зрителями с иронической полуулыбкой на печальном лице, она рассказывает о невзгодах актерской жизни. То администрация площадки вместо необходимого для номера табурета поставит на сцену стул, а на нем из-за спинки не повернешься кругом, то пожарники требуют справки об огнестойкости реквизита...

Молодые люди (Сергей Каплунов и Илья Окс) в телогрейках с кружавчиками слушают Девушку с живым интересом, вмешиваясь и уточняя детали, временами совершая меланхолические танцевальные па, а то показывают нехитрые эстрадные фокусы (постановщик Лерико Цителашвили): распиливают ящик со своей коллегой и выкладывают серпантином на черном мешке слова «история ноль». Третий Партнер (Дмитрий Богдан) изредка появляется из-за задника, на котором из лампочек составлено zero, изображает рыбку (бессмысленно и немо открывает рот, осторожно и плавно перебирает воздух руками, пускает мыльные пузыри) и исчезает. Партнер же четвертый (его играет Суан Дао, о котором на сайте театра написано лаконично: «Француз. И этим многое сказано») все действие сидит за ударной установкой и переводит отдельные реплики на французский язык. Все сцены, несмотря на их нелепость и нелогичность, по-своему понятны, забавны и изобретательны. Но остаются вопросы: что их связывает и что же хотел сказать автор?

Под автором имеется в виду, конечно, Юрий Погребничко. От «Мюзик-холла», пьесы французского драматурга Жан-Люка Лагарса, известного своими пессимистическими текстами и ранней смертью от СПИДа, в его постановке не то чтобы совсем ничего не осталось, но видно, что она сильно переработана. Отсутствие истории, о которой упоминает драматург («нужно ли обязательно рассказывать в театре историю или достаточно нескольких хорошо исполненных номеров»), воплощено буквально: на сцене так много всего происходит и настолько не понятно зачем, что действие оказывается не просто шуткой, а диковинным театральным экспериментом.

Привычной истории с персонажами и фабулой здесь действительно нет; но в постановке Погребничко все-таки есть главный герой -- это сам театр. Долгое время происходящее выглядит так, будто режиссер и актеры просто дурачатся, пока вдруг не обнаруживаешь, что присутствуешь на уникальном мероприятии -- сеансе самопознания театра. Между словами о пожаре (сгореть может не только табуретка, но и целое здание, как это, кстати, произошло с театром «Около...»), цитатами из «Чайки» и «Гамлета», рассказами о буднях актера протягивается нить, и они оказываются очень тонко, ненадежно, почти неосязаемо, но связаны. Трудно выдумать более глупое и более мудрое зрелище. Мыльные пузырики и рыбка -- убийственный аргумент: внятно рассказать о театре невозможно. Можно только показать, каким он бывает, -- несколько простых фокусов, из которых тихо, как вздох, рождается чудо. Театр -- это ведь и есть история, которой нет.