В судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда Чечни поступил протест прокуратуры на оправдательный приговор по одному из уголовных дел о расстреле 2 марта 2000 года в Грозном колонны Сергиевопосадского ОМОНа. Обвиняемыми по нему проходят экс-замначальника ГУВД Московской области Борис Фадеев и бывший руководитель группы управления (ГУ) объединенной группировки войск в Чечне Михаил Левченко. Их халатные действия, по версии следствия, частично и стали виной гибели 20 милиционеров. Что касается основного дела о расстреле колонны, то следствие по нему продолжается. В целом картина трагедии следователям примерно ясна. Некоторые, ранее не оглашавшиеся подробности расстрела ОМОНа стали известны и газете «Время новостей».

Проблемы у Сергиевопосадского ОМОНа начались, когда он еще вместе с другими подразделениями ехал из Москвы в Чечню. Состав должен был следовать до Гудермеса, однако ОМОНу приказали сойти раньше, в Моздоке. Командир сергиевопосадцев Дмитрий Маркелов, по словам следователей, попросил сопровождавшего подразделения и отвечавшего за них генерала Бориса Фадеева не высаживать ОМОН в Моздоке, а довести до Гудермеса, поскольку им будет трудно ориентироваться на новом месте. Управление Генпрокуратуры по Северному Кавказу выяснило, что Фадеев пытался советоваться по этому поводу с главой ГУВД Московской области Юрием Юхманом, но связаться с ним не смог. И тогда возникла дилемма: согласно инструкциям МВД, каждый прибывший в Чечню отряд до места дислокации должен сопровождать чин в ранге не менее замглавы ГУВД. Таковым в эшелоне был только г-н Фадеев, но получалось, что на нем «висело» сразу несколько отрядов, и, понятно, все одновременно он сопровождать не мог. Поэтому генерал, ориентируясь на утвержденный маршрутный лист, решил ехать с основными силами до Гудермеса, а ОМОН оставить без своего присмотра в Моздоке. Как отмечают следователи, в данной ситуации г-н Фадеев обязан был известить о сложившемся положении вышестоящее начальство и сообщить о прибытии ОМОНа в ГУ, чего не произошло.

В Моздоке Сергиевопосадский ОМОН встретили не лучше. Еще за сутки до его прибытия Игорь Тихонов -- командир Подольского ОМОНа, который должны были заменить сергиевопосадцы, попросил в ГУ организовать для прибывших несколько машин и два БТР прикрытия, как оговорено инструкцией МВД. Однако, кроме «Уралов», Тихонов ничего не получил. Причем их водителями ГУ назначил шоферов, приехавших в Чечню только четырьмя днями ранее.

Дальше оценки действий ГУ и его руководителя Михаила Левченко оказались самыми разными. Сам Левченко заявил следователям, что он всего за сутки до трагедии вступил в должность главы ГУ и в тот момент еще принимал дела. Однако, по данным следователей, трудиться в ГУ Левченко начал еще 27 февраля, несколько дней разобраться в тонкостях работы ему помогал прежний руководитель управления, а уже 29 февраля Левченко официально подтвердил руководству, что вступает в новую должность, тем самым взяв на себя всю ответственность. Поэтому он, как полагают в прокуратуре, должен был, согласно инструкциям МВД, обеспечить колонну бэтээрами, связью, дать позывные и маршрутный лист. Но этого сделано не было, из-за чего Левченко и предъявили обвинения.

Правда, следователи отметили один нюанс. Павленко, заместитель Левченко, заявил на допросах, что он якобы приказал представителям Сергиевопосадского ОМОНа явиться в ГУ за всем необходимым, но те его проигнорировали. Хотя, как позже выяснилось, отдал распоряжение Павленко на вокзале просто человеку в форме, но с кем именно говорил, вспомнить не смог.

В результате без связи, без маршрутного листа бойцы ОМОНа погрузились на «Уралы», и сразу встал вопрос, каким путем им ехать. И тогда Игорь Тихонов предложил самую короткую, по его мнению, дорогу, по которой он сам приехал в Моздок.

В то же утро странные события развернулись и на месте будущей трагедии. На расположенный на трассе блокпост приехал отряд милиционеров из Свердловской области.

Его командиры заявили дежурившим двум бойцам Подольского ОМОНа и трем милиционерам -- чеченцам из Старопромысловского РУВД, что скоро должна появиться колонна с бойцами Беслана Гантамирова и они имеют приказ ее разоружить. В результате пятеро бойцов с этого блокпоста перешли в другой -- на территории села, справа от трассы. Свердловские же милиционеры заняли позиции на освободившемся блокпосту и за забором с левой стороны дороги, даже выставив два бэтээра. Более того, свердловчане попросили одного из чеченских милиционеров преградить дорогу своей личной машиной.

Затем, согласно материалам дела, командир свердловских милиционеров и представитель комендатуры Старопромысловского района пошли по злополучной дороге проверить позиции бойцов. Как раз в этот момент и появилась колонна с Сергиевопосадским ОМОНом. С одной из ее машин, по данным следователей, раздалась пулеметная очередь в небо. Как считают в прокуратуре, увидев, что дорога перегорожена и по ней идут вооруженные люди, сергиевопосадцы решили на всякий случай дать предупредительные выстрелы. Командир же свердловцев и сотрудник комендатуры подумали, что это едут ожидаемые гантамировцы, поэтому, упав на землю, дали отмашку к бою.

Хоть свердловские милиционеры и утверждают, что вели огонь поверх колонны, исключительно по расположенному за трассой селу (якобы там засели боевики), однако 90% пробоин на машинах сергиевопосадцев были с левой стороны, как раз где сидели свердловчане. Кто первым начал прицельный огонь, для следствия сперва оставалось загадкой. Сергиевопосадцы и свердловчане в один голос утверждали, что за несколько секунд до боя «Уралы» обстреляли некие снайперы из двух домов села и с элеватора, оказавшегося позади колонны. Однако, как отмечают в прокуратуре, они чуть ли не под лупой изучили и дома, и элеватор и не нашли там никаких следов снайперов. Потом подозрения пали на троих чеченских милиционеров из Старопромысловского РУВД: якобы они открыли огонь по колонне из блокпоста у дороги. Чеченцев арестовали и даже предъявили обвинения, но потом отпустили. Как выяснилось, с приездом свердловчан они действительно покинули блокпост у трассы, что подтвердили дежурившие с ними подольские омоновцы.

Основное дело о расстреле ОМОНа еще расследуется, но из него выделили другое -- о халатности Бориса Фадеева, Михаила Левченко и Игоря Тихонова. Последний, впрочем, на состоявшемся этой весной суде появиться не смог из-за тяжелой болезни. А Фадеева и Левченко представители Фемиды решили оправдать, что и оспорило управление Генпрокуратуры по Северному Кавказу.