В середине ноября в Москве должна пройти очередная встреча министров энергетики стран -- экспортеров газа. На ней с большой долей вероятности неформальное объединение «Форум стран -- экспортеров газа» (ФСЭГ) будет преобразовано в организацию, основной целью которой будет объявлен мониторинг газовых рынков и создание площадки для регулярного обмена мнениями между представителями газовых держав. Об этом на встрече в Тегеране в середине октября практически договорились глава «Газпрома» Алексей Миллер, министр нефти Ирана Голамхуссейн Нозари и вице-премьер, министр промышленности и энергетики Катара Абдулла аль-Атыйя. Они также решили продолжить регулярные консультации на трехсторонней основе, назвав этот формат «большая газовая тройка», поскольку 60% разведанных мировых запасов газа приходится именно на эти три страны. Картельные функции ни в том ни в другом случае не предусмотрены, да и невозможны в условиях отсутствия глобального рынка газа. Более того, ни Катару, ни России ценовой сговор не нужен, но необходимо как можно дольше контролировать Иран, который, обладая огромными запасами, пока является «запасным» игроком на газовом рынке.

Более того, все эти шаги достигают еще одной цели -- держать в тонусе основных потребителей газа, увеличивая их склонность к компромиссам с поставщиками. Хотя в этом процесс разговоры о «газовой ОПЕК», диверсификации поставок и пр., безусловно, играют свою роль и без организационных действий. Координация действий поставщиков, с одной стороны, вызывает у чиновников Евросоюза открытый протест, но сами покупатели (крупные концерны и правительства) пытаются договориться со своими газовыми контрагентами с удвоенной энергией. Так было с крупнейшим покупателем алжирского газа -- Испанией, после того как алжирская госкомпания Sonatrach подписала меморандум о взаимопонимании с «Газпромом». Регулярные взаимные визиты делегаций Москвы и Алжира громко афишировались. И хотя до проектов дело не дошло, Испания сделала уступки в вопросах цены и обеспечения инвестиций в алжирские проекты. Так же магически на европейских партнеров «Газпрома» подействовало подписание меморандума о поставках газа из Западной Сибири в Китай в значительных объемах. В течение года после этого долгосрочные контракты с российским монополистом продлили австрийская OMV, немецкий E.ON, французская Gaz de France и итальянская Eni.

Форум стран -- экспортеров газа впервые собрался в 2001 году в Тегеране, последнее заседание состоялось весной прошлого года в столице Катара Дохе. Во всех шести встречах принимали участие 14 стран; еще пять, имеющих газовые ресурсы, приезжали нерегулярно, а Норвегия присылала делегации в статусе наблюдателя. Форум не имеет постоянно действующих органов, бюджета и штаб-квартиры. Организация, которую планируется создать на его основе, по предложению России будет зарегистрирована в Швейцарии.

«На сегодняшний день уже много сделано для того, чтобы на очередном заседании в ноябре в Москве институализировать форум, чтобы он стал постоянно действующей организацией. Со своим уставом, со своей штаб-квартирой, -- заявил в конце прошлой недели глава «Газпрома» Алексей Миллер в интервью телеканалу НТВ. -- Речь пойдет конечно же и о совместных заявлениях стран -- участниц этой организации. Но это не газовая ОПЕК в любом случае». «Должен успокоить страны-потребители. «Большая тройка» -- это неформальное объединение. Это все-таки постоянный диалог между Катаром, Ираном и Россией, -- продолжил он. -- И появление «большой газовой тройки», и появление Форума стран -- экспортеров газа как организации -- это вещь абсолютно логичная и продиктована логикой развития газового бизнеса, а не какие-то чьи-то коварные планы в отношении того, как производителям переиграть потребителей». «В интересах производителя, чтобы потребитель был уверен в том, что будут обеспечены надежные поставки. Если говорить о запасах и России, и тем более «большой тройки», то их хватит на очень-очень долгие годы», --считает г-н Миллер. Россию он назвал коренной составляющей обоих объединений, «поскольку Россия абсолютно по всем позициям -- и по объему запасов, и по объему производства, и по объему экспорта, и по объему потребления (США и ЕС на самом деле потребляют больше России. -- Ред.) -- номер один в мире».

Однако потребители все равно волнуются, и не без оснований. Потребность газовых проектов (как в сфере добычи, так и в транспортировке) в инвестициях растет быстрыми темпами -- по мере увеличения стоимости материалов и работ, а также усложнения условий извлечения ресурсов и удлинения протяженности маршрутов поставок. Сами проекты задерживаются, провоцируя простой уже готовых мощностей по приему газа (прежде всего речь идет о регазификационных терминалах для импорта сжиженного природного газа). А конкуренция за ресурсы между США, ЕС и промышленно развитыми странами Юго-Восточной Азии стремительно ужесточается.

И Европа, с одной стороны, находится в выигрышном положении в связи с физической доступностью российских запасов. А с другой -- альтернативы газовой дружбе с Россией не просматривается, и это воспринимается как серьезный политический риск. К тому же страны ЕС никак не могут создать полноценный единый фронт потребителей. То есть идея решения своих энергетических проблем в двустороннем формате с поставщиками пока побеждает. Более того, разрастаются противоречия между странами, выступающими противниками и сторонниками вертикальной интеграции энергетических компаний.

В середине октября стало окончательно понятно, что европейцы так и не смогли согласовать предложения Еврокомиссии по дальнейшей либерализации рынков газа и электроэнергии, которые, в частности, предполагали запрет на инвестиции в инфраструктуру из третьих стран без специального соглашения с Брюсселем. Германия и Франция отстояли право на решение таких вопросов на национальном уровне, как и судьбу вертикально интегрированных энергетических концернов. Еврокомиссия, как известно, предлагала одобрить принудительное разделение таких структур и развитие рынка по британской модели, где владельцы сетей не занимаются производством газа и электроэнергии. В отместку представители стран, где такая либерализация уже произошла, добились принятия беспрецедентной для объединенной Европы нормы -- права запретить сделку по приобретению энергетического актива концерном из страны, где разделение сетей и производства не произошло. По сути, это первое ограничение инвестиций, которое будет действовать в одних странах ЕС против других участников союза.

Для «Газпрома» это означает, что его инвестиции в инфраструктурные проекты в европейских странах теперь находятся в относительной безопасности. А также то, что возможные приобретения будут полностью зависеть от страны инвестирования. То есть система регулирования по сравнению с имеющейся сегодня принципиально не изменится.