Несмотря на продолжающуюся российско-американскую полемику из-за Грузии, Москва не намерена ставить под угрозу взаимодействие двух стран по ключевым вопросам международной безопасности. Одним из них остается иранская ядерная проблема, и по ней России удается сохранять единство мирового сообщества. Российский проект резолюции по Ирану в субботу, 27 сентября, получил единогласную поддержку Совета Безопасности ООН.

В отличие от трех предыдущих резолюций, принятых в декабре 2006 года, в марте 2007 года и в марте текущего года, которые вводили против Тегерана финансово-экономические и визовые санкции за его отказ приостановить обогащение урана, в новом документе санкционные меры отсутствуют. Члены СБ ООН подтвердили приверженность выполнению «достигнутых ранее в ходе переговоров решений по иранской ядерной программе» и приветствовали «продолжение усилий в этом направлении». Совбез ООН призвал Иран «полностью и без промедления» выполнить положения всех резолюций, касающихся ядерной программы, а также требования Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). По словам постпреда России при ООН Виталия Чуркина, «текст резолюции нацеливает всех, в том числе Иран, на то, чтобы были предприняты дополнительные усилия в целях политико-дипломатического урегулирования вопроса, связанного с иранской ядерной программой».

Сдержанный характер новой резолюции СБ ООН по Ирану можно считать дипломатической победой России. Ведь президент США Джордж Буш в выступлении на 63-й сессии Генассамблеи ООН 23 сентября призвал «усилить санкции против Ирана», чтобы предотвратить нарушение международного режима нераспространения ядерного оружия.

Москва настояла на том, чтобы пока воздержаться от ужесточения санкций. Комментируя новую резолюцию, находящийся в Нью-Йорке глава российского МИДа Сергей Лавров подчеркнул, что она "четко подтвердила единство" международного сообщества по поводу ядерной проблемы Ирана. В середине минувшей недели Сергей Лавров имел беседу с госсекретарем США Кондолизой Райс, и, похоже, тогда стороны согласовали параметры новой резолюции.

Мнения экспертов по поводу того, последуют ли вскоре после этого новые санкции против Ирана, разделились. Некоторые западные аналитики полагают, что Тегерану не избежать новых санкций. Но российский специалист, завсектором Ирана Института востоковедения РАН Нина Мамедова в интервью "Времени новостей" высказала другую точку зрения: "Пик в эскалации отношений Вашингтона и Тегерана пройден. Острота взаимных обвинений во многом объяснялась нуждами предвыборных кампаний в обеих странах -- парламентской в Иране и президентской в США. Выборы депутатов иранского парламента в марте оказались в целом успешными для властей страны. А в выходящей на финишную прямую президентской кампании в США в последнее время превалируют другие вопросы -- финансовый кризис, перспективы военных действий США в Ираке и Афганистане».

Однако даже на мягкую резолюцию в свой адрес иранцы отреагировали по обыкновению жестко. Глава парламента страны Али Лариджани заявил вчера, что «страны «шестерки» применяют в отношении Тегерана политику двойных стандартов» и принимают «политически мотивированные» решения.

Нина Мамедова в беседе с корреспондентом «Времени новостей» заметила, что «развитие событий вокруг ядерного досье Ирана будет зависеть от позиции иранского руководства»: «Тегеран подвергал жесткой критике каждое решение Совбеза ООН по своей ядерной программе. Но власти страны активно сотрудничают с МАГАТЭ и регулярно подтверждают готовность продолжать переговорный процесс на всех уровнях. Эти сигналы обнадеживают и служат весомым аргументом против ужесточения санкций».

Согласованная с США умеренная резолюция по Ирану позволила Сергею Лаврову вынести иранскую тему «за скобки» своего выступления на сессии Генассамблеи ООН 27 сентября. Большое внимание он уделил ситуации на Кавказе и инициативе президента России Дмитрия Медведева о заключении нового договора о евроатлантической безопасности, выдвинутой в июне в Берлине. По словам г-на Лаврова, такой договор «призван создать надежную коллективную систему, которая обеспечит равную безопасность для всех государств и в юридически обязывающей форме зафиксирует основы взаимодействия между всеми его участниками в целях укрепления мира и обеспечения стабильности». Министр полагает, что начать работу над документом «можно было бы на общеевропейском саммите с участием как государств, так и всех действующих на этом пространстве организаций».

Российскому министру новый договор видится «своего рода «Хельсинки-2» -- по аналогии с Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанным 1 августа 1975 года в столице Финляндии. Многие его положения в последние годы ставились под сомнение. Россия подвергла резкой критике решение США и ведущих стран Евросоюза признать независимость Косово как нарушающее принцип территориальной целостности государств, зафиксированный в Хельсинки.

Когда же Россия 26 августа признала независимость Абхазии и Южной Осетии, аналогичные обвинения посыпались в ее адрес. Как раз в день выступления главы российского МИДа оба кандидата в президенты США -- демократ Барак Обама и республиканец Джон Маккейн -- на своих первых теледебатах подвергли Москву критике за то, что они назвали «вторжением России в Грузию». Но если Обама одновременно признал, что «мы не можем возвращаться к состоянию «холодной войны», то Маккейн жестко охарактеризовал Россию как страну, «накачанную нефтедолларами и управляющуюся правительством, состоящим в основном из аппаратчиков КГБ».

Сергей Лавров уверен, что «существующая архитектура безопасности в Европе не выдержала испытания последними событиями»: «Россия помогла Южной Осетии отразить агрессию, выполнила свой долг по защите своих граждан и по выполнению своих миротворческих обязательств. Признание Россией Южной Осетии и Абхазии стало единственно возможной мерой обеспечения не только их безопасности, но и выживания их народов, учитывая весь опыт шовинистического отношения к ним грузинских руководителей».