Сегодня в Сыктывкаре пройдет тренерская конференция Федерации лыжных гонок России, на которой будет рассматриваться вопрос и по «делу» главного тренера мужской сборной России Александра Грушина. Напомним, что на этапе Кубка мира в Фалуне, проходившем в феврале, эстафетная команда отказалась выйти на старт, высказав тем самым несогласие со стилем руководства сборной. Это вызвало шумный скандал, после которого руководители федерации поспешно заявили о том, что отстраняют Грушина от работы с командой. Сразу после возвращения нашей сборной с Кубка мира в аэропорту Шереметьево-2 с Александром ГРУШИНЫМ побеседовала корреспондент газеты «Время новостей» Ольга ЕРМОЛИНА.

-- Александр Алексеевич, в чем же суть вашего конфликта с руководством федерации?

-- Эта ситуация назревала давно и на этапе Кубка мира в Фалуне ее «прорвало». Главный вопрос -- который, кстати, ушел в тень и в Швеции, и на Олимпиаде -- в том, как комплектовалась наша мужская сборная на Играх и на последующих соревнованиях. Как раз в этом наши взгляды с руководством федерации и разнятся. В Фалуне не только я высказал свое неудовольствие в этой связи, но и вся команда. Если наш вице-президент Геннадий Роменский имеет так много свободного времени, что может разъезжать по этапам Кубка мира и заниматься формированием состава мужской сборной, то мне нечего возразить. Наверное, с его точки зрения, эти проблемы намного важнее, чем развитие лыжного вида спорта в стране, создание баз, улучшение материально-технического оснащения нашего вида.

Но давайте посмотрим правде в глаза. Российский лыжный спорт сейчас находится в таком состоянии... Мне ставят в упрек, что мужская команда разрознена, но она-то приехала на Кубок мира в полном составе. А вот что делать с женской командой? После Олимпиады в Солт-Лейк-Сити от нее остались одни осколки, и это, похоже, не волнует никого.

-- Вы намерены отстаивать свою правоту на конференции в Сыктывкаре?

-- Очень надеюсь, что она все расставит по своим местам. Если сочтут, что мой 20-летний опыт не нужен, что я не справился с работой, что есть более опытные тренеры,-- в таком случае не буду отстаивать свою позицию. Все мы не идеальны. За время работы с мужской командой было много негативных моментов, были и ошибки, касающиеся лично меня, и я признаю их. Но в любой ситуации золотая олимпийская медаль Михаила Иванова многие негативные моменты скрашивает. И не надо забывать, что мы выиграли мужское «золото» после 14-летнего перерыва, в течение которого у сборной вообще не было наград. Мне неприятно было читать интервью нашего президента Анатолия Акентьева, где он заявлял, что я к этой награде абсолютно никакого отношения не имею. Я расценил эти слова как оскорбление не только в свой адрес, но и в адрес спортсмена. Что это, бессилие или стремление во что бы то ни стало избавиться от меня?

-- В прессу попала информация о том, что письма на имя президента ОКР и председателя Госкомспорта лыжники писали под вашим давлением.

-- Ни на кого я не давил и ничего не инсценировал. В Фалуне я высказал свое мнение команде, и ребята поддержали меня. Я никого силком не заставлял подписывать эти обращения. Другое дело -- какова была реакция? Почему все посчитали, что спортсмены, взрослые люди, не имеют собственной позиции. Мне казалось, что мы ушли от тех времен, когда все решалось по принципу: я -- начальник, а все остальные -- глупцы. Но, видимо, эти преобразования в меньшей степени коснулись лыжного спорта, и армейско-командный стиль руководства продолжает существовать в нашей федерации.

-- Вы упомянули о своих ошибках.

-- Главная из них -- чисто методическая. В погоне за скоростью мы стали отходить от проблемы лыжных рельефов и упустили из вида силовую подготовку. Выбрали не совсем верный путь. Но все это время на меня, как на тренера, оказывалось психологическое давление со стороны руководства. Достаточно вспомнить, что мой план подготовки не утверждали два месяца. Иными словами, если бы мне дали больше возможности для творчества, то положение можно было исправить.

-- Морально вы готовы к отставке?

-- Я свою позицию не скрываю. Как посчитают руководители ОКР и Госкомспорта, не мне решать -- привлекать меня к дальнейшей работе или нет. Меня за всю мою жизнь довольно много предавали. Но разговор сейчас даже не об этом. Я категорически не согласен, что команда за последние годы не поднялась. Команда стала командой, и надо лишь набраться терпения.