Лидеры признанных Россией республик Абхазия и Южная Осетия высказывались вчера в дискуссионном клубе «Валдай» о прошлом и будущем своих территорий. Президент Абхазии Сергей Багапш был вполне последователен в самовыражении, сообщив лишь, что независимая Абхазия хотела бы вступить в Союз России и Белоруссии, в ОДКБ и в СНГ, и прочитал западным журналистам и экспертам целую лекцию об истории абхазского суверенитета. Его югоосетинский коллега Эдуард Кокойты сначала взорвал информационное пространство заявлением о стремлении Южной Осетии присоединиться к России, а затем наделал еще больше шуму своим отказом от этих слов. В конце дня второй вариант югоосетинского проекта -- независимость, в том числе и от России, подтвердил и другой участник «Валдая» -- премьер-министр России Владимир Путин.

Вначале Эдуард Кокойты, по сути, повторил то, о чем Южная Осетия говорила в течение последних 17 лет: осетинский народ разделен против воли, объединение обеих Осетий не политическая, а гуманитарная задача, это единственная возможность для осетин сохраниться как этнос, и он, г-н Кокойты, «будет рад, если это все будет в составе России».

Как известно, в 1991 году население югоосетинской республики (по крайней мере ее осетинской, а не грузинской части) высказалось на референдуме за сохранение СССР и своей республики в его составе. СССР спустя всего несколько месяцев развалился, и одним из первых его «могильщиков», воспользовавшихся своим конституционным правом на самоопределение, стала Грузия. В 1992 году Южная Осетия, которую Грузия в это время пыталась силой удержать в своем составе, вновь проголосовала за независимость и вступление теперь уже в Российскую Федерацию. Но поскольку международное сообщество признало границы государств, образовавшихся с распадом СССР, в тех очертаниях, в каких они были проведены по карте Союза в виде административных границ между союзными республиками, итоги референдума 1992 года никем признаны не были, включая Россию.

Исторически (до большевистской революции) Южная Осетия была частью Тифлисской губернии, так что обвинения в противоестественном разделе осетинского этноса адресуются, видимо, еще царскому правительству. При этом именно в имперском прошлом Цхинвали видит источник легитимности своего единства с Россией. Вчера Эдуард Кокойты еще раз напомнил о клятве, принесенной осетинами императрице Екатерине в 1774 году. Согласно осетинским представлениям именно тогда «единая Осетия» вошла в состав России. Хотя, с точки зрения России, никакой Осетии тогда вообще не было. А были лишь осетинские горские общества, живущие частью в Большой, частью в Малой Кабарде и время от времени тревожившие сообщение с Грузией через Крестовский перевал.

В момент распада Российской империи осетины повели себя примерно так же, как потом при распаде СССР: они не захотели жить в составе буржуазной Грузии и подняли восстание, которое было жестко подавлено грузинами и затем вознаграждено союзным руководством путем создания югоосетинской автономной области, оставшейся, тем не менее, в составе Грузинской ССР.

Все годы фактической независимости, а особенно после избрания президентом Эдуарда Кокойты Южная Осетия подчеркивала свое стремление воссоединиться с Северной Осетией, не выходившей из состава России и с конца 30-х годов имевшей статус автономной республики (с 1991 года -- республики в составе РФ). В Северной Осетии живет около 400 тыс. этнических осетин, главным образом иронской и дигорской групп. В Южной Осетии на сегодняшний день насчитывается около 100 тыс. осетин, относящихся к третьей ветви осетин -- кударцам. Из-за проблем с образованием и рабочими местами в Южной Осетии кударцы все последние годы активно мигрируют на север, чем не особенно радуют северных осетин, которые ворчат и посмеиваются над собратьями, но готовы защищать их с оружием в руках. Осетия, зажатая с востока и запада преимущественно исламскими Кабардой и Ингушетией, считается надежным цивилизационным форпостом России на Кавказе и, о чем не принято сейчас вспоминать, цивилизационным мостом в христианскую Грузию.

Заговорив про объединение, президент Южной Осетии Эдуард Кокойты озвучил идею, которая циркулировала в экспертном сообществе на уровне слухов о всемирном сионистском заговоре: «Нам предлагали в свое время эксперты и политологи на Западе, чтобы мы уговорили Северную Осетию выйти из состава России, и нам обещали (в этом случае. -- Ред.) признание раньше, чем Косово». По мнению югоосетинского президента, несправедливо приветствовать осетинское объединение отдельно от России и отвергать его в составе Российского государства.

Но сам он спустя всего пару часов объявил, что его неправильно поняли: «Мы не собираемся отказываться от своей независимости и входить в состав России». Еще через несколько часов Владимир Путин объявил, что Россия не рассматривает вопрос о вхождении Южной Осетии в состав страны. Это же вчера подтвердил и министр иностранных дел России Сергей Лавров.

По всей видимости, отказываясь от аннексии Южной Осетии, Россия старается сохранить определенную свободу маневра в отношении этого региона, собственно Грузии и грузинских союзников на Западе. Но не исключено, что этот отказ в будущем -- например, в таком, в котором мусульманские регионы Северного Кавказа по тем или иным причинам перестанут быть такими же лояльными, как сейчас, -- станет источником той самой проблемы, о которой проговорился Эдуард Кокойты: если в позициях России на Кавказе появится слабина, независимая Южная Осетия может стать полюсом притяжения для Осетии Северной, когда уже Северная Осетия заговорит о своем праве на самоопределение. Для того чтобы оценить вероятность такого развития событий, достаточно почитать сайты осетинских националистов или прислушаться к речам Эдуарда Кокойты и его министра иностранных дел Мурата Джиоева, которые после 26 августа 2008 года как по команде перестали считать лозунг воссоединения с Россией необходимой мантрой.

Зато президент Кокойты в двух словах изложил схему развития событий, приведших в итоге к признанию республики Россией. По его словам, именно грузинская сторона сломала переговорный процесс, хотя Цхинвали не отказывался от общения в любом формате -- будь то Смешанная контрольная комиссия, прямые переговоры Цхинвали и Тбилиси или формат 2+2+2 -- Россия и Грузия, администрация Цхинвали и альтернативная администрация грузинской части ЮО, ЕС и ОБСЕ.

Газета «Время новостей» старалась тщательно следить за попытками Грузии наладить коммуникации с Цхинвали в последние дни и часы перед войной, и есть основания полагать, что югоосетинская сторона, мягко говоря, лукавит. Но в данном югоосетинским президентом описании событий ночи 7--8 августа есть несколько существенных деталей: г-н Кокойты, в частности, сообщил, что в 22 часа 7 августа грузинские миротворцы ушли из штаба объединенного командования «голубых касок», что в 23.35 начался обстрел Цхинвали, и лишь через 45 минут грузинское командование в лице бригадного генерала Мамуки Курашвили вышло на связь с югоосетинским руководством и объявило, что начата операция по наведению «конституционного порядка». Г-н Кокойты подверг критике позицию союзников Грузии -- США и стран НАТО: «Рассчитывали на блицкриг. Этого не случилось. Союзники Грузии -- ненадежные союзники и никчемные вояки, они позорно бежали».

Президент Абхазии Сергей Багапш всего лишь еще раз подтвердил стремление его республики к независимости. По его мнению, прецеденты Абхазии и Косово, независимость которого от Сербии была признана 40 странами в феврале этого года, можно сравнивать лишь потому, что оба конфликта являются этническими (хотя конфликт между сербами и косовскими албанцами является еще и межконфессиональным). В остальном ситуации несравнимы, потому что Абхазия в отличие от Косово имеет, по мнению Сергея Багапша, объективные правовые основания для независимости. Государственность у Абхазии, по словам г-на Багапша, была всегда.

«Всегда», как почти во всех случаях, когда на Кавказе обращаются к этнической истории, -- понятие относительное. К моменту появления России на Кавказе древнее княжество Абхазия управлялось грузинскими князьями, но зависело от Турции. В 1810 году Россия присоединила княжество, а в 1864 году ликвидировала его самостоятельность, учредив Сухумский округ. Во время Гражданской войны Грузия заняла территорию Абхазии и даже Сочи, но в 1921 году Абхазия провозгласила Советскую Республику и вошла в СССР. Статус союзной «договорной» республики она сохраняла до 1931 года, после чего вошла в состав Грузинской союзной республики как автономная ССР.

«Если можно Косово, почему нельзя Абхазии? -- риторически спросил вчера г-н Багапш. -- Независимость Абхазии была неизбежной, мы к этому шли последние 60 лет, и другого пути просто не видим». «Введя свои войска в Кодорское ущелье, Саакашвили забил гвоздь в гроб территориальной целостности Грузии», -- резюмировал абхазский президент.

Как известно, грузинские войска в Кодори вошли в 2006 году после того, как местные сваны объявили независимость от Тбилиси. Эту операцию в Тбилиси не воспринимали как гвоздь в гроб территориальной целостности, скорее наоборот -- как ступень к ее восстановлению. Абхазия 8--12 августа этого года в ответ на действия Грузии в Южной Осетии очистила Кодори от грузин при поддержке российских военных.

Пожурив Косово за недостаток исторической легитимности, президент Багапш не исключил, что между двумя спорными странами могут наладиться отношения. Еще Абхазия хотела бы наладить отношения с ОДКБ, СНГ («если оно будет расширяться») и, как и Южная Осетия, с Союзом России и Белоруссии, существующим сейчас в основном на бумаге. Из всех упомянутых объединений на инициативу г-на Багапша пока отозвался лишь секретариат ОДКБ. Там пояснили, что для приема Абхазии ее сначала должны признать другие члены организации. Которые пока не спешат следовать примеру далекой Никарагуа и ограничиваются в основном вежливым одобрением российских действий на Кавказе.