«Я верю в справедливый суд. Я имею полное право выйти на свободу. Я рассчитываю на реализацию этого права. Результат мы скоро узнаем», -- заявил вчера осужденный к восьми годам колонии опальный олигарх, экс-глава обанкроченной теперь нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский. Сказал он это на заседании Ингодинского райсуда Читы, в котором началось рассмотрение вопроса о возможности его условно-досрочного освобождения.

Вчера суд выслушал самого осужденного, его адвокатов и ознакомился с характеристиками, предоставленными администрацией колонии общего режима города Краснокаменска, что в 600 км от Читы, а также Читинского СИЗО. В этом изоляторе г-н Ходорковский находится на предварительном заключении в связи с расследованием в отношении него и бывшего главы МФО «Менатеп» Платона Лебедева второго уголовного дела о хищении ими астрономической суммы -- 892 млрд 426 млн 169 тыс. 398 руб. и еще двух копеек. Сегодня предполагается заслушать мнение прокуратуры. Ее основным аргументом против станет то, что Ходорковский «не встал на путь исправления, потому что не раскаялся в содеянном» (это мнение поддерживают и сотрудники исправительных учреждений). Хотя такое условие обязательно лишь для тех, кто подает прошение о помиловании, а не ходатайство об условном освобождении.

Сегодня же, возможно, суд вынесет свое решение. Но даже если Ходорковскому разрешат условно-досрочно освободиться, даже если это решение устоит в кассации, то на волю все равно он не выйдет -- останется в СИЗО под арестом по новому делу.

А вчера публике на суде впервые была изложена во всех подробностях тюремная история бывшего олигарха -- и из его собственных уст, и из речей его адвокатов, и из показаний сокамерников. Из них можно сделать вывод, что Ходорковский не просто «VIP-заключенный», ему в течение всех пяти лет, что он провел за решеткой, оказывали столь пристальное «внимание», что выдержать все это мог лишь очень мужественный человек. Даже зэки краснокаменской колонии, наблюдая изо дня в день, через что приходится проходить осужденному олигарху, говорили: «Изрядно страданул».

Формальным поводом для условно-досрочного освобождения (УДО) стало отбытие Ходорковским более половины назначенного приговором срока. Бывший глава ЮКОСа был арестован в октябре 2003 года, а через два года -- в сентябре 2005-го -- вступил в силу приговор Мещанского суда, согласно которому он и г-н Лебедев должны провести по восемь лет в колонии за мошенничество, неисполнение судебных решений и уклонение от уплаты налогов.

Г-н Ходорковский заявил вчера на суде, что дальнейшей необходимости содержать его в неволе нет. «Я человек законопослушный по внутреннему убеждению, -- сказал он. -- Даже когда закон представляется мне несправедливым, я, как законопослушный гражданин, этот закон исполняю. Одновременно, насколько это возможно, борюсь за его отмену или изменение».

Осужденный заявил, что всегда неукоснительно выполнял заведенный в колонии порядок. Всего за время заключения ему за различные нарушения было вынесено пять взысканий -- три из них отменены судебными решениями, два аннулированы за истечением сроков давности. О двух последних, вынесенных буквально накануне судебного слушания об УДО, вчера рассказал сам Ходорковский: «В пятницу ко мне в камеру зашел начальник СИЗО. В понедельник я узнал, что мне предъявлены претензии -- ложные и смешные». И действительно смешные. Первое замечание -- за то, что арестант не назвал тюремному начальству количество человек в камере. Это Ходорковский отрицал: «Я ему сообщал: два -- раз и два». Второе замечание -- грязная крышка для бачка питьевой воды. «А специальную питьевую воду здесь в тюрьме ни разу и не давали», -- развел руками «провинившийся».

Но эти два инцидента покажутся не такими смешными по сравнению с теми, за которые Ходорковский подвергался наказаниям раньше. Об этом вчера подробно рассказывала его адвокат Наталья Терехова. Начала она с этапирования ее подзащитного в Забайкалье в сентябре 2005-го, которое проходило в режиме строжайшей секретности (даже семья осужденного узнала о его местонахождении лишь спустя месяц). По словам г-жи Тереховой, по прибытии в Краснокаменск Ходорковского зачислили в так называемый адаптационный отряд, где зэки привыкают к новому образу жизни. Но если для простых смертных срок пребывания в этом отряде определен в два месяца, то «VIP-осужденный» провел в нем на год больше, вплоть до самого его перевода в СИЗО Читы в декабре 2006-го в связи с предъявлением нового обвинения. Именно в этом отряде в апреле того же года на Ходорковского ночью напал осужденный Кучма и самодельным сапожным ножом ранил его в область переносицы. Потом он признался, что целил-то в глаз, «но рука сорвалась». Своего обидчика раненый олигарх простил, и Кучма избежал уголовной ответственности. А Ходорковского решили поместить в безопасное место, которым для него стала одиночная камера. В ней он провел месяц, и о его безопасности «пеклись» настолько, что Ходорковского вынуждены были на несколько дней госпитализировать.

Бывший олигарх, который должен был заслужить государево прощение путем честного труда, захотел было заняться наукой. Но не разрешили -- отправили обучаться на швею-мотористку. С тех пор "исправительная" машина работала без сбоев. Вышел из цеха в поисках слесаря -- выговор. Резал продукты металлической пластиной, которой всегда пользовались зэки, -- пять суток карцера. Обнаружили запрещенные документы (оказавшиеся впоследствии самыми что ни на есть разрешенными -- приказами Минюста о правах и обязанностях осужденных) -- семь суток ШИЗО. Пил чай в комнате совета отряда, а не в комнате для приема пищи (вместе с другими осужденными) -- десять суток ШИЗО. Сострадающие зэки угостили чаем и фруктами -- десять суток ШИЗО.

Михаил Ходорковский подвизался было в «секцию общественных корреспондентов» многотиражной газеты «Резонанс» (печатный орган УФСИН Читинской области) и даже написал пять статей «практического характера для лиц, отбывающих наказание». Ни одна их них не была опубликована, а потом Ходорковского вовсе погнали из секции за очередную провинность, которую впоследствии суд отказался признать таковой.

По пятам за Ходорковским постоянно следовал сотрудник колонии, что самого осужденного не пугало, зато не могло не раздражать его «товарищей» по отряду. «Все, что разрешено всем, Ходорковскому запрещено. Это придирки и дискриминация», -- завила вчера на суде адвокат Терехова. Рапорты конвоиров сыпались один за другим -- фломастеры нашли золотого и белого цвета, стоял у своей постели без куртки и т.д. Но в результате даже сокамерник по читинскому СИЗО Игорь Гнездилов (который писал докладную о том, что Ходорковский не держал руки за спиной на суде) признался: оговорил кореша, побоялся, что его самого не выпустят на УДО, если не подпишет бумажку.

Как рассказал вчера другой адвокат, Вадим Клювгант, за время заключения Ходорковский трижды объявлял голодовку. Один раз во время пребывания в «безопасном месте» -- в одиночке, два других -- в знак солидарности с Платоном Лебедевым и умиравшим в московском СИЗО от СПИДа Василием Алексаняном.

В итоге характеристика «коллектива авторов читинского СИЗО», оглашенная вчера г-ном Клювгантом в Ингодинском суде, звучала так -- не был, не замечен, не состоял. Кроме того, в ней отмечалось: «По характеру спокойный, тактичный, уравновешенный. Во время общения с представителями администрации сдержан, вежлив, приветлив. В выборе линии своего поведения ориентируется на свой интеллект, образование, знание и умение применять действующее законодательство в достижении поставленных целей. Самооценка адекватная, прислушивается к мнению других... Внешне опрятен, подтянут, физически здоров. Личные вещи и спальное место содержит в порядке, аккуратен...»

Эти и другие доводы адвокаты вчера долго приводили суду, обосновывая справедливость условно-досрочного освобождения их подзащитного. Сам Ходорковский, который не намерен больше заниматься нефтегазовым бизнесом, а хочет посвятить себя гуманитарным проектам, заявил: «Люди вправе спросить меня, не раскаиваюсь ли я в содеянном, возместил ли ущерб и готов ли его возместить. Я очень переживаю за людей, безвинно страдающих в связи с моим преследованием. Но я не могу раскаяться в преступлениях, которых не было. Не могу не только из-за своей убежденности в несправедливости приговора, но и из-за опасения за судьбу многих других людей, ставших заложниками ситуации, связанной с моим осуждением».

Вчера же ВЦИОМ опубликовал данные опроса населения, отпустили бы они или нет Михаила Ходорковского на свободу. Половина россиян (47%) на месте судьи отказали бы опальному олигарху в ходатайстве на УДО. Поддержали осужденного 18%, а 35% затруднились с ответом. При этом исследование ВЦИОМ показало, что сострадание граждан к Ходорковскому возрастает пропорционально росту их достатка -- чем выше доход, тем больше сочувствия. Соответственно наибольший процент поддержки экс-глава ЮКОСа набрал в обеих столицах, хотя и в этих мегаполисах число сторонников все же в меньшинстве.