В ООН рассказывают, что недавно вице-премьер Ирака Тарик Азиз столкнулся с Хансом Бликсом в коридоре и сделал вид, что не заметил его. Багдад в упор не видит новую комиссию ООН по разоружению Ирака под названием ЮНМОВИК (UNMOVIC) и ее шефа Бликса, в прошлом главу МАГАТЭ. Рассудительный, взвешенный представитель нейтральной Швеции, он поначалу очень нравился россиянам, особенно после ненавистного Батлера. Теперь Москва снова недовольна. А иракцы и того пуще: «Бликсу не видать Багдада!» Но Ханс БЛИКС спокоен и уверен, что попадет в Багдад.

-- Говорят, в следующем месяце вы поедете в Ирак. Правда?

-- Нет. Хотелось бы, но нет приглашения от иракцев. Вице-премьер и глава МИД Ирака были недавно здесь, в Нью-Йорке, на сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Но мы не встречались и даже не разговаривали. Багдад не признает резолюцию Совета Безопасности ООН №1284, по которой в 1999 году создана наша комиссия.

-- А комиссия-то уже готова к работе?

-- Мы продолжаем приготовления. Пока набрали 45 человек, всего будет 150--200 экспертов. Но если Ирак признает резолюцию и даст нам зеленый свет, мы отправимся туда немедленно. Мы готовы уже сейчас направить инспекторов для проверки объектов.

-- Работать у вас -- престижно и высокооплачиваемо. Как можно стать инспектором?

-- Мы ищем экспертов по биологическому и химическому оружию, ракетным технологиям, специалистов по контролю над экспортно-импортными операциями. Обычно правительства входящих в ООН стран представляют нам длинные списки, из которых мы отбираем кандидатов. Берем и женщин, сейчас их девять, включая одну россиянку. С каждым предварительно беседуем. Этой осенью в Париже проведем второй раунд подготовки кандидатов. Кстати, не все должны находиться в Нью-Йорке. С началом инспекций нужных людей будем вызывать по мере необходимости.

-- Американцев больше, чем остальных?

-- Отнюдь. Даже меньше. Сейчас у нас четыре американца, а россиян -- пятеро. Из арабов есть суданцы, ведем переговоры с иорданцами. Есть монголы, китайцы, французы, бельгийцы, представители почти всех стран ООН, за исключением иракцев.

-- Есть ли израильтяне, к которым иракцы относятся с подозрением?

-- Нет. Но мы готовы сотрудничать со всеми членами ООН по получению информации, в том числе из израильских источников, хотя пока сотрудничество с Израилем не началось. Наши двери открыты. По резолюции Совета Безопасности, мы можем получать помощь от членов ООН, в том числе от их спецслужб: спутниковые снимки, данные с американских самолетов U-2, французских Mirage и российских Ан-30, информацию перебежчиков и агентов спецслужб. Но нам не нужны, к примеру, средства электронного прослушивания. И конечно, мы анализируем открытую прессу, ведь и журналисты находят интересные вещи. Мы берем информацию, но не делимся ею с зарубежными спецслужбами и правительствами. Мы ее не покупаем и не продаем. Кроме того, критически относимся к ней, перепроверяем, анализируем. Конечно, никакая организация не гарантирует, что в нее не проникли шпионы -- скажем, КГБ или ЦРУ. Но мы не занимаемся шпионажем и работаем только в дозволенных рамках.

-- Ваша комиссия называется ЮНМОВИК -- комиссия ООН по мониторингу, проверке и инспекциям. Прежняя называлась ЮНСКОМ -- спецкомиссия ООН. Разница лишь в названиях?

-- Новая комиссия будет более ооновской по сути и по составу, чем прежняя. Работники прежней комиссии тоже работали в ООН, но зарплату получали от своих правительств, а не от ООН, как у нас. В прежней комиссии доминировали представители Запада, у нас охват шире. Главное, что перед Ираком открылись новые возможности. Раньше говорили, что санкции против Ирака сохранятся, пока Совет Безопасности не признает, что там нейтрализовано все оружие массового поражения (ОМП). Новая резолюция предполагает, что санкции могут быть приостановлены уже в случае сотрудничества Ирака с нами.

-- Каковы критерии прекращения инспекций, если они, конечно, начнутся? Ведь инспектировать можно до бесконечности?

-- Прежняя комиссия выявила объекты, где Ирак производил ОМП. Что-то уничтожено, что-то нуждается в новых инспекциях. Надо убедиться, что там не возобновилось производство. Кроме того, Ирак мог складировать произведенное ранее оружие или сохранить документацию по его производству. Заявлений иракских руководителей, что в Ираке нет ОМП, недостаточно. Никакого автоматического кредита доверия здесь быть не может. Это касается любой страны. Но мы постараемся сделать нашу работу как можно скорее. Если мы засвидетельствуем, что наше сотрудничество с Ираком идет хорошо в течение минимум двух месяцев после начала, санкции могут быть приостановлены. Но если Ирак прекратит сотрудничество, они возобновятся. Полная отмена возможна после нашего заключения, что в Ираке уничтожено все ОМП. Однако те объекты, которые потенциально могут быть использованы для производства такого оружия, будут подвергаться мониторингу -- проверкам и в будущем. Это сотни объектов.

-- Ирак не сотрудничает еще и из-за постоянных бомбардировок со стороны США и Великобритании. Вы обсуждали эту проблему с администрацией США?

-- Нет. Наша задача -- начать работу, мы готовы, как только согласится Ирак.

-- В Москве говорят, что в Ираке уже нет запрещенного оружия. Вы согласны?

-- Я не могу гадать. Я должен поехать и посмотреть, а потом выносить суждение.

-- Вы намерены попасть и во дворцы Саддама Хусейна, куда он не пускал прежнюю комиссию Ричарда Батлера?

-- Несерьезно, если иракцы, как и раньше, будут говорить: этот город или дворец вы не можете посещать, этот тоже. Какая же это проверка? Генсек ООН договаривался с иракцами, что наша комиссия должна проинспектировать все объекты, которые сочтет необходимыми. В том числе и дворцы, пусть на условиях присутствия иракского дипломата и так далее. Это одобрено Советом Безопасности, и мы будем проводить такие инспекции, хотя я не могу сказать, как часто.

-- Но какой смысл инспектировать дворцы?

-- Дворцы занимают большую территорию. Нельзя исключить, что там есть что-то интересное для нас. Биологическая лаборатория, в конце концов, занимает немного места. Я не говорю, что это так, но комиссия вправе все проверить. Прежняя комиссия определила, что в Ираке вряд ли много запрещенных ракетных технологий, даже химического оружия. А вот биологическое остается проблемой.

-- Почему не приостановить санкции сейчас? Тогда бы и иракцы стали сговорчивее!

-- Это решаем не мы, а Совет Безопасности ООН, часть которого за сохранение санкций, а часть -- наоборот. Важно знать, что означают сегодня санкции против Ирака? В 1991 году вообще не разрешалось Ираку что-либо продавать за рубеж, а членам ООН -- что-либо покупать у Ирака. Его нефть не продавалась. Позже Совет Безопасности принял программу «Нефть в обмен на продовольствие», по которой Ираку уже разрешалось экспортировать определенные объемы нефти, получая взамен гуманитарные товары. Новая резолюция Совета Безопасности ООН №1284 никак не ограничивает объемы нефти, которые может продать Ирак. Да, контракты должен одобрять специальный комитет ООН, для этого нужно время. Да, Ирак не может закупать оружие и товары двойного назначения, но у него все равно появилось больше возможностей для закупки необходимых товаров, чем было в 1991 году. Сейчас ежегодные доходы Ирака от экспорта нефти составляют от 15 до 20 млрд долларов.