Даже те, кто в советское время не очень интересовался международной политикой, не могли не слышать эту фамилию. Ян Смит, премьер-министр Южной Родезии, глава «марионеточной клики», был одним из самых любимых персонажей советской пропаганды и даже вошел в фольклор благодаря Михаилу Жванецкому -- «этот Смит такой головорез, такое вытворяет...» Сегодня 81-летний Ян Смит, живая легенда африканской политики, вновь вернулся к активной деятельности, чтобы вступить в битву со своим заклятым врагом -- президентом Зимбабве Робертом Мугабе. Г-н Смит, убежденный антикоммунист, никогда не жаловал русских и не давал интервью российским газетам. Единственное исключение он сделал для газеты «Время новостей».

-- Господин Смит, многие годы после прихода к власти черного большинства Зимбабве выгодно отличалась от других африканских стран -- и экономическим развитием, и отношениями между черными и белыми. В чем же причины кризиса, вспыхнувшего в этом году?

-- Нынешний кризис уходит корнями в прошлое. Двадцать лет, прошедшие с момента провозглашения независимости, были не самыми счастливыми в жизни моей родины. Я хорошо помню тот день в 1979 году, когда теперешний глава государства Роберт Мугабе выиграл выборы. Мне позвонил его секретарь и передал просьбу о встрече. Я согласился, и вечером мы увиделись у него дома. Мугабе сказал мне, что отдает себе отчет, как им повезло -- они получили такую прекрасную страну: хлебную корзину всего региона, с великолепной инфраструктурой, квалифицированной рабочей силой, банками, дорогами, всем, что только можно пожелать. «Это жемчужина Африки, и мы понимаем, что необходимо все сохранить», -- произнес Мугабе. Я был поражен. Он говорил не как террорист, которым мы его считали, а как грамотный западный человек. Когда шла партизанская война, их лозунгом был захват власти силой оружия, и ни на какие переговоры они не соглашались. Тогда я ему сказал: надеюсь, что вы повторите то, что только что сказали мне, публично всему народу. Он пообещал. И на следующий день в официальной речи повторил все слово в слово. Это звучало обнадеживающе. В моем офисе в парламенте, а я оставался депутатом и министром правительства, у меня состоялась встреча с инвесторами, промышленниками, финансистами. Они были обеспокоены победой Мугабе на выборах, которая оказалась для нас неожиданной. Я их успокоил, сказал, что лично мне намерения нового лидера кажутся достойными. Но мы ошибались. Спустя восемнадцать месяцев, в течение которых я постоянно общался с Робертом Мугабе, в одно прекрасное утро он выступил по радио и объявил о намерении создать однопартийное марксистское государство. Я ушам своим не поверил. И инвесторы, которые были готовы вкладывать капиталы в Зимбабве, отвернулись от нас. Еще тогда нашей экономике был нанесен непоправимый удар. Я встретился с Мугабе и спросил его: «Что вы творите?» Я и мои сторонники избегали критиковать новое правительство, считая, что ему нужно дать время. Теперь мне пришлось предупредить, что мы публично выступим против. Мугабе был явно раздражен. Он даже не попрощался со мной. Больше я с ним не встречался.

-- В чем же, на ваш взгляд, причина произошедшей с Мугабе перемены?

-- Я думаю, что он просто не сразу раскрыл свое истинное лицо. Ему нужно было время, чтобы расставить своих людей на командные посты в армии, убрав белых офицеров. Затем он поставил под свой контроль все СМИ, превратив их в собственную пропагандистскую машину. Потом организовал преданную лично ему секретную службу, действующую на манер гестапо. Тех, кого не удалось оболванить через прессу, запугивали. Постепенно в руки правящей партии перешел административный аппарат и все государственные предприятия и банки. А как только они заполучили финансы, то стали безудержно обогащаться.

-- Мугабе -- сильный политик?

-- Он очень неглупый человек, умеющий ждать. Шаг за шагом он утверждал культ своей личности. И вскоре все ресурсы этой прекрасной страны были поставлены на службу ему и его ближайшему окружению. Так поступают все диктаторы. Правящая верхушка распоряжалась деньгами налогоплательщиков и казной как своими собственными. Зимбабве была богатой страной с сильной экономикой. Но некомпетентное управление людей, чьим единственным достоинством было наличие партбилета, разрушало хозяйство. Один родезийский доллар равнялся одному британскому фунту. Сейчас за фунт дают сто зимбабвийских долларов. При мне инфляция не превышала 3% в год, сейчас -- 70%. Безработица колоссальная, одна из самых высоких в мире. Лишь десятая часть выпускников школ находит себе работу. Многие черные люди, а у меня достаточно друзей среди них, говорят мне, что не знают, как накормить детей. Это страшно. Представьте себе, что должны чувствовать родители, которые не могут обеспечить кусок хлеба ребенку. Многие вынуждены воровать, чтобы пропитаться. Коррупция стала повсеместной. Мы находимся в состоянии хаоса и близки к полному банкротству. Вот в какой ситуации мы находимся. Повторяю: положение ужасное. Мугабе сейчас как раненый зверь. Он опасен в своей непредсказуемости. И грустно, но улучшения не видно. Вот что стало с «жемчужиной Африки».

-- Вы поэтому решили вернуться в политику?

-- Я стал одним из лидеров вновь образованной оппозиционной партии «Объединенный демократический фронт». Но в политике я всегда оставался, даже уйдя в отставку и занимаясь фермерством. При отсутствии сильной легальной оппозиции я считал себя одним из главных оппонентов режима, всегда прямо высказывал свое мнение. Но по мере того как дела в стране шли все хуже, возникла мощная легальная оппозиция в лице Движения за демократические перемены. Его лидер Морган Тсвангираи -- человек прагматичный и умный. О нем хорошо отзываются еще с тех пор, когда он руководил профсоюзом горняков. Его поддерживают и белые, так как ему понятно, что без них не поднять страну. У оппозиции появился популярный вождь. Я почувствовал, что настало время действовать более активно. Я не стремлюсь к первым ролям. Я почти 50 лет находился на переднем крае и, возможно, являюсь одним из самых опытных людей в нынешней африканской политике. Но я готов действовать на втором плане, делиться своим опытом. Главное, чтобы оппозиция не была расколотой. Объединив усилия, мы смогли отвергнуть проект новой конституции на референдуме и очень достойно выступить на парламентских выборах, уступив лишь несколько мест правящей ЗАНУ-ПФ.

-- Но ЗАНУ-ПФ сохраняет большинство в парламенте, а президент Роберт Мугабе будет переизбираться лишь в 2002 году...

-- Да, они по-прежнему правят. Но теперь уже не безраздельно. Есть оппозиция в парламенте, и это очень важно, особенно при принятии финансовых решений. Ведь все бюджетные расходы утверждают депутаты. И мне известно, что многие молодые члены ЗАНУ-ПФ готовы блокироваться с Движением за демократические перемены. Вообще утверждают, что недовольство существует даже в верхнем эшелоне ЗАНУ-ПФ и, возможно, Мугабе заставят досрочно уйти с президентского поста. На него оказывает серьезное давление руководитель ЮАР Табо Мбеки, который считает, что происходящее в Зимбабве дестабилизирует весь регион. Но мне кажется, что Мугабе ослеплен властью, и нам предстоит серьезная борьба. Лично я готов бороться за мою страну. Потому что это моя родина. Я зимбабвиец в пятом поколении и считаю себя белым африканцем. Ведь в Африке живут не только черные. Я никуда не собираюсь уезжать. Мне ничего не стоило эмигрировать. Предложений было предостаточно со всего мира. Мой отъезд стал бы праздником для властей. Но такого удовольствия я им не доставлю. Это земля моих предков, моих детей и внуков. Другой у них нет.

-- Вы перешли 80-летний рубеж, оглядываясь назад, о чем-то сожалеете? Какой был самый знаменательный и самый трудный момент в вашей жизни?

-- Я делал много ошибок, мы все люди и все ошибаемся. Я прожил долгую и интересную жизнь. Но я смотрю не в прошлое, а в будущее. Наиболее славный эпизод из прошлого... Наверное, это тот, когда мой истребитель был сбит над Италией во время второй мировой войны. Я успел выпрыгнуть с парашютом и приземлился на территории, захваченной немцами. Пять месяцев воевал вместе с итальянскими партизанами, но потом решил пробираться к своим. С группой из пяти человек мы 23 дня шли по германским тылам и наконец встретились с союзническими войсками во Франции. Радости моей не было предела. Ну а самый мрачный день, думаю, когда пришло известие, что ЮАР перестает поддерживать Родезию. Я понял, что наступил конец. Блокаду США, Великобритании, Германии и Франции мы еще выдерживали. Но решение южноафриканцев присоединиться к санкциям вбило последний гвоздь в наш гроб. Не имея выхода к морю, мы оказались полностью отрезанными от всего.

-- Как африканец в пятом поколении, вы верите в перспективы вашего континента?

-- В принципе я оптимист. Я верю в добро. И верю, что в Африке наступит возрождение. Когда я вижу таких лидеров, как Нельсон Мандела и нынешний президент ЮАР Табо Мбеки, то мне кажется, что не все на континенте так мрачно. Хотя, конечно, Южной Африке предстоит преодолеть немало трудностей. Поднимается Ботсвана. Есть потенциал у Намибии. Но очень многое зависит от одного человека, того, кто стоит во главе государства, даже если оно такое громадное, как, скажем, Россия. Я говорю это всегда и всем. Самое главное в руководителе страны -- честность. Он может не быть великим финансистом, для того существует должность министра финансов. Ему не обязательно великолепно разбираться в военных вопросах, за них отвечает министр обороны. Но лидер обязан быть честным. Честность превыше всего.