Нет, это не опечатка -- впервые в России вышла биография Джима Моррисона, фронтмена легендарной группы The Doors, написанная русским автором. Взвалил на свои плечи этот тяжелый неблагодарный труд Алексей Поликовский, журналист, некогда работавший в том еще «Ровеснике», журнале, культовом для всех меломанов, родившихся в 70-е.

Вопрос: «Зачем наш пишет о не нашем?» снимем сразу. Тема -- это судьба, простите за пафос. Вот один английский драматург написал пьесу про русских революционеров, которые сгинули тому сто лет уж как, и всем понравилось.

Действие саги «Моррисон. Путешествие шамана» начинается на Крите, где автор не так давно и встретил Моррисона. А может, не Моррисона, а просто неопрятного бородатого туриста, похожего на знаменитого поэта и певца. А может, и не очень похожего, просто Моррисон, не умри он июльским вечером 1971 года в ванне парижской квартиры, сейчас именно так бы и выглядел. Это интересно вот почему. Мало кто признается в том, что видел недавно живьем Элвиса или Моррисона. (Джимми Хендрикс с Кертом Кобейном где-то бродят, но на них спрос поменьше.) Даже американские фанаты, убежденные в том, что их кумиры живы, никогда не скажут: «Я его видел». Скорее, так: «Я знаю парня, который знает парня, который был там-то, и вот там-то он совершенно случайно...» Не «колются»! А тут русский журналист видел Моррисона. Ну или не Моррисона. Но признался же, черт возьми. Одно это дорогого стоит.

Но кроме этого Поликовский перевернул просто горы материала, занимаясь творчеством The Doors три десятка лет. В книге он проводит, с позволения сказать, сеанс психоанализа своего героя. Непростая жизнь этого парня: отец-военный, первая любовь, как в «Ромео и Джульетте» (слава богу, без финала), женщины и алкоголь, музыка и поэзия, слава, с которой непонятно что делать. Стал великим рок-музыкантом. Еще при жизни, в юные лета, -- памятник самому себе. Только этого мало: хотел-то быть признанным поэтом, а вместо восторгов литературного истеблишмента -- хиты, бабки да группиз постылые. Мог бы так думать и мог бы страдать от этого. А чего он там на самом деле хотел и зачем, кстати, не имея каких-либо музыкальных навыков, «замутил» именно группу, а не какой-нибудь альманах юношеской поэзии -- это неизвестно. Книга изобилует оговорками «может быть» или «согласно мифу». Это какой-то новый жанр, мифологический non-fiction: о реальном человеке, практически нашем современнике, рассказывают, опираясь на мифы и легенды. Автор сам признает, что полную и окончательную биографию Моррисона написать невозможно. «Хронология его жизни исчерпывается концертами... при первом же усилии проникнуть глубже поверхности исследователь испытывает разочарование. Это не жизнь, а туман, бардак... Как в 1967-м никто не знал, куда он исчезает, уходя из студии, так и сейчас никто не знает». Короче говоря, «когда пишешь о Моррисоне, ни в чем нельзя быть уверенным и ничего нельзя утверждать». Понятно. Дело ясное, что дело темное.

Живые и забавные моменты книги не имеют прямого отношения к Моррисону. Вроде факта, что, оказывается, квартира, где умер певец, до сих пор сдается! Мало того, арендодатели не стесняются эту хату так и рекламировать, здесь-де умер знаменитый рок-музыкант. Правда, год перепутали. Но таких деталей мало, все больше о том, какой он, Моррисон, у нас был буйненький, какой непредсказуеменький и бескомпромиссненький. Прямо загляденье! Россия систематически «западает» на грубых интеллектуалов, режущих правду-матку. Благо Моррисону было кому ее резать, массовка немалочисленна. Помимо любовниц и музыкантов The Doors по книге маршем проходит целый ряд персонажей, причастных к истории психоделических 1960-х, причем фигуры упоминаются все сплошь культовые да значимые: Эбби Хоффман, Чарлз Мэнсон, Тимоти Лири и многие другие. Вот это, кстати, самое занимательное в книге: контркультура 1960-х как-то упорно не хочет ни забываться, ни ослаблять своего влияния, а популярного материала про это время выходит немного... Еще один мотив «Путешествия шамана» -- советская наша жизнь. Ну да, «пласты», менты, дружинники, ВИА, фарца, цензура и прочее. Нет, на Моррисона это никак не влияло, и зачем вообще советский бред поминать всуе -- вопрос. Меня вот даже в перестроечные 1980-е учителя ругали за нестриженые волосы, и не было в этом ничего ни андеграундного, ни романтичного, скажу я вам. Оторопь да скука...

Мне может сколько угодно не нравиться сюжет и подача в этой книге, но сам факт ее появления -- это хороший знак. У нас с околомузыкальной литературой как-то не густо. Книга вышла в издательстве «КоЛибри», то есть это не фанатский самиздат, рассчитанный на узкий круг. Она хорошо выглядит; внутри -- куча редких фото, на обложке -- незамыленный кадр: Моррисон, глядящий в небо. Кстати, редактор хотел поставить на обложку кадр как раз замыленный, тот, где Моррисон с распростертыми руками и бусами на шее. Оказалось, что использование фото, которому четыре десятка лет, растиражированного миллион раз по всему белу свету, стоит чуть ли не тысячу долларов. Кем надо быть, чтобы твои фото так ценились? Ответ на этот вопрос искать в биографии бессмысленно. В любой биографии.