Полгода, прошедшие после событий 11 сентября, изменили мир, пожалуй, не меньше, чем результаты второй мировой или распад СССР. Создание антитеррористической коалиции стремительно меняет обстановку и вблизи главного «театра военных действий» -- в регионе Каспия. Основное тому свидетельство -- неумолимое приближение строительства нефтепровода Баку--Тбилиси--Джейхан (БТД), которое должно начаться уже в этом году. США добились, кажется, невозможного: политически амбициозный, но экономически нерентабельный проект вот-вот воплотится в жизнь. Конечно, изменения последних месяцев и непосредственный приход в регион военных сил США создали особенно благоприятный военно-политический климат для ускоренной реализации глобального проекта. Однако реанимация БТД стала возможна прежде всего благодаря новому технико-экономическому обоснованию. Маршрут укорачивается с 2000 до 1730 км, сокращается число перекачивающих станций. В результате внутренняя норма рентабельности БТД возросла с 17 до 24,5%, а стоимость сократилась до 2,75 млрд долларов. При этом Вашингтон, как заявил в январе вице-президент США Дик Чейни, готов выделить на строительство львиную долю -- 2,5 млрд долларов.

Таким образом, одно сражение на Каспии Москва уже почти проиграла, и часть каспийской нефти потечет на мировые рынки, минуя Россию. Аргументы Москвы в пользу того, что судьбу БТД в конце концов решит только его экономическая целесообразность, можно считать отвергнутыми. Политические доводы тех, кто активно лоббировал БТД в США, Турции, Израиле, Грузии и Азербайджане, оказались сильнее. Здесь смешалось многое: желание застраховать себя от «диктата Москвы», стремящейся монополизировать экспорт нефти, жажда дивидендов за транзит, опасение экологических последствий из-за перегрузки танкерами Босфорского пролива и, наконец, необходимость не допустить Иран к транзитному «нефтяному пирогу» в случае реализации южного маршрута каспийского нефтепровода. Признанием поражения Москвы стала готовность компании ЛУКОЙЛ приобрести 7,5% акций БТД. Очевидно, что участие в этом бизнесе было бы невозможно без санкции российского руководства.

Однако проиграна пока только первая фаза сражения -- за экспорт нефти с западного, азербайджанского, берега Каспия. Это не значит, что борьба окончена. «Отцы-основатели» БТД спят и видят, что в будущем трубу в сторону Турции будет наполнять своей нефтью с восточного берега моря и Казахстан, доставляя ее с обширных месторождений на западе страны. И вот именно на то, чтобы этого не допустить, должны быть направлены все усилия Москвы, если она желает отстаивать свои стратегические интересы, и не только на Каспии. Но для этого необходимо четко и предельно ясно их сформулировать и затем проявить политическую волю, чтобы проводить их в жизнь.

Но сначала хорошо бы извлечь уроки из происшедшего. Ведь реанимации БТД можно было бы и избежать (даже невзирая на геополитические сдвиги, произошедшие после 11 сентября), если бы Москва сумела убедительно доказать экономическую нерентабельность проекта. А это было бы возможно, если бы умеющие считать деньги западные нефтяные компании, которые добывают нефть на обоих берегах Каспия, в Азербайджане и Казахстане, получили свободный доступ к уже существующим российским нефтепроводам. Для этого России не на словах, а на деле нужно было либерализовать свой энергетический рынок и отказаться от государственной монополии, хотя бы на доступ к трубопроводам. Этого не происходит, несмотря на все заверения российского руководства в готовности сделать этот рынок прозрачным и честным. И нефтяные «гранды», работающие на постсоветском пространстве и вынужденные львиную часть нефти доставлять к черноморским портам по железной дороге, готовы на любые маршруты, чтобы обойти Россию.

Что можно делать сейчас, в уже сложившейся ситуации, не умываться же слезами униженных и оскорбленных. В руках у России остается мощный рычаг воздействия -- Каспийский трубопроводный консорциум (КТК), первая очередь которого уже вступила в строй. Кое-кто в Москве еще и сегодня, когда дело БТД уже для России, очевидно, проиграно, машет руками и заклинает Запад: это невыгодно, качайте нефть в трубу КТК, через российскую территорию. Однако у России, имеющей в КТК более чем 33-процентную долю (это государство вместе с ЛУКОЙЛом и «Роснефтью»), есть все права не просить, а требовать от партнеров по консорциуму, в первую очередь Казахстана, выполнения обязательств по заполнению нефтью трубы первой очереди КТК мощностью 27 млн тонн в год и по строительству второй очереди с доведением пропускной мощности до 67 млн тонн.

Если Казахстан выполнит эти обязательства, то в обозримом будущем он не сможет направить свою нефть по дну Каспия, чтобы «доливать» ее в трубу БТД. Астане просто не хватит своей нефти. Но в любом случае необходимо сделать все, чтобы не допустить прокладку нефтепровода по дну Каспия, с восточного берега к западному. Это окончательно нарушит экологическое равновесие в водоеме с уникальными биоресурсами. Нефть восточного Каспия должна пойти в обход моря. И здесь усилия России по выработке нового правового статуса Каспия, в первую очередь в стремлении сохранить его биоресурсы, должны сопровождаться активными действиями на уровне Госдумы, других государственных институтов, созданием межведомственных экспертных комиссий. Еще более жестко, чем сейчас, надо ставить вопрос о недопустимости строительства каспийских нефтепроводов, вплоть до законодательного утверждения таких запретов. Почему Азербайджан может позволить себе конституционно закрепить свои (пусть не всеми соседями разделяемые) права на Каспии, а Россия не может?

Добиваться консенсуса в выработке нового статуса Каспия, безусловно, единственный путь в преодолении конфликтного потенциала в регионе. Но если партнеры не готовы к этому, стоит ли форсировать процесс ради единственной цели -- скорейшего освоения каспийских энергоресурсов? Куда здесь торопиться, во всяком случае России? В 2001 году страна уже стала мировым чемпионом нефтедобычи, которая выросла на 25 млн тонн и достигла рекордных показателей -- 348 млн тонн. Российские эксперты полагают, что этот уровень -- практически потолок оптимальной добычи, его нужно зафиксировать исходя как из внутренних потребностей страны, так и из необходимости поддерживать мировые цены на нефть. А ресурсы Каспия могут и подождать. Заодно и море останется живым.