Пресс-центр премии «Большая книга» оповестил широкие читательские массы о том, что они могут сказать свое весомое слово о состоянии новейшей русской литературы. Всякий желающий волен выставить оценки десяти соискателям самой крупной в России награды за писательские свершения путем интернет-голосования. На итоги конкурса оно не повлияет, но автор, завоевавший символический приз читательских симпатий, наверняка будет приятно польщен, а критики и журналисты обретут законный повод вдоволь порассуждать о том, насколько совпадают (или не совпадают) вкусы публики и определяющих судьбу премии членов Литературной академии. Голосования такие практиковались и в ходе двух отшумевших «большекнижных» сезонов, особых сенсаций они не принесли (в Литературной академии членствуют далеко не одни литераторы-эксперты, так что резкая сшибка мнений «академического» и «читательского» сообщества едва ли стоит в повестке дня), но толику забавности в премиальный сюжет добавили. Прежде читатели располагали лишь списком книг-претендентов, каковые должны были разыскивать самостоятельно. Теперь организаторы «Большой книги» решили облегчить им жизнь, разместив тексты сочинений-претендентов на той же сетевой странице, где будет проходить голосование, -- http://bigbook.ru/vote.

Оно и замечательно. Но, похоже, заботливость организаторов «Большой книги» подчиняется закону Ломоносова--Лавуазье: если в одном месте прибавится, то в другом непременно убавится. Проще теперь голосовать читателям, сложнее -- членам Литературной академии, которые вместо десяти подлежащих прочтению книг получили только шесть. И диск с текстами четырех произведений -- мемуарной книги Руслана Киреева «Пятьдесят лет в раю», романов Владимира Маканина («Асан») и Владимира Шарова («Будьте как дети») и сборника прозы Маргариты Хемлин «Живая очередь». Эти сочинения предложено читать с компьютерного экрана. Ну а если совсем невмоготу будет глаза ломать, должно обратиться в надлежащую инстанцию и попросить прислать распечатки.

Дело в том, что четыре вышеназванных сочинения к моменту рассылки еще не обрели книжной плоти. С романом Шарова «Вагриус» припоздал буквально на несколько дней. Когда на прилавки лягут книги Киреева, Маканина и Хемлин, точно знают только их издатели. Впрочем, и тут есть нюансы: тексты троих соискателей прежде были опубликованы «Знаменем». Как на бумаге, так и в Сети. (Кстати, в июльском номере журнала появилась новая -- во всех смыслах -- повесть Хемлин «Про Иону»; не знаю, включена ли она -- наряду с отлично помнящимися повестями «Про Берту» и «Про Иосифа» и циклом рассказов «Прощание еврейки» -- в «Живую очередь».) «Знамя» же совсем скоро обнародует и роман Маканина (параллельно его выпускает издательство «Гелеос»). Отвлекаюсь от своего всегдашнего вопроса: зачем номинировать на премию рукописи, которые придут к читателю в следующем сезоне? (Если мы имеем дело с по-настоящему значительной литературной работой, то за несколько месяцев она ни в малой мере не устареет. Если же с однодневкой, то какого лешего вообще ее куда-то выдвигать?) Ладно, решили однажды быть торопыжками -- будем с восторгом глотать холодные утюги. Отвлекаюсь и еще от одного -- тоже по-своему интересного -- вопроса: корректно ли запускать книгу (в данном случае маканинский роман) в Сеть до журнального и книжного изданий? Вроде бы тут налицо прямое ущемление прав издателей, но, с другой стороны, может, они рассматривают такой ход как дополнительную рекламу и только радуются? Дело (как и почти всегда бывает с интернетовскими публикациями) тут тонкое и прихотливое, но в любом случае это не моя печаль.

Печаль совсем иная. Мне (и, как выяснилось в разговорах с несколькими коллегами, не только мне) кажется, что нынешняя процедура ставит участников «большекнижного» конкурса в заведомо неравные позиции. Яснее говоря, ослабляет шансы Киреева, Маканина, Хемлин и Шарова. Далеко не всякий член Литературной академии готов читать отнюдь не малого объема сочинения с экрана. Конечно, кого-то текст может зацепить, но легко представить себе совсем иной вариант. Закрыть файл психологически проще, чем отложить книгу (или распечатку). Не говоря о том, что «экранное» чтение, как правило, оказывается беглым, если не сказать поверхностным. Точно так же далеко не всякий из высоких судей станет тратить время на телефонный звонок и переговоры с оргкомитетом о доставке распечаток. Своих серьезных забот и хлопот у каждого академика предостаточно, особенно у тех (бизнесменов, общественных деятелей, медийщиков), для кого литература не является главным жизненным делом.

Скажут, что кто-то будет исполнять принятые на себя обязательства халтурно и в самых идеальных условиях. Увы, соглашусь. Конечно, в принципе можно расставить баллы, ни в какую книгу вовсе не заглянув. Но исходим мы все-таки из презумпции добросовестности. А если так, то негоже стимулировать безответственность. Да и просто усложнять судейскую жизнь. Скажут, что времена меняются, что мое пристрастие к бумаге -- знак старомодности и отсталости, а продвинутый народ предпочитает и «Войну и мир» читать с монитора. Готов согласиться (хотя, признаюсь, верится с трудом), но от того ситуация не изменится. Те судьи, что предпочитают компьютер, располагают возможностью прочесть (если очень хочется) с экрана все десять конкурсных книг (на сайт, понятное дело, зайти может кто угодно), архаичные любители печатного слова должны, постигая четыре опуса (повторю, достаточно габаритных), превозмогать себя. Часто приходилось слышать, что литература не спорт, а потому любые премиальные ристалища враждебны ее высокому духу, а потому, по сути, вредны. Лица, учреждающие премию и организующие премиальный процесс, едва ли эту точку зрения разделяют. Следовательно, их долг -- освободить, елико возможно, премиальный процесс от случайностных факторов, обеспечить равное положение участников, помочь судьям ответственно и без раздражения выполнять свою работу. На рассылке четырех опусов «Большая книга» едва ли разорится. (Экземпляры Шарова теперь может предоставить издательство, да и со «Знаменем», наверное, договориться можно, если уж так трудно распечаткой заниматься.) Козыряя титаническими наградными суммами и роскошной организацией торжеств, смешно экономить на спичках. Исправить досадную оплошность (вернуться к практике прошлого года, когда вместе с книгами доставлялись папки машинописи) совсем нетрудно. При этом четыре писателя окажутся в той же позиции, что шесть их собратьев, а судьи смогут выбирать, каким образом им портить зрение.

Прошу рассматривать эту заметку как официальное обращение к организаторам «Большой книги». Кстати, мне тексты присылать не надо -- Киреева, Хемлин и Шарова я и так читал, а Маканина прочитаю, когда роман его появится в «Знамени».