Юристы, представляющие интересы фирмы «Нога», без большого успеха пытаются наложить арест на такую собственность правительства России за рубежом, как парусное судно, зашедшее во французский порт, или российские самолеты на авиакосмической выставке. И это вызывает всеобщее возмущение в нашей стране. Меньше известен у нас факт, что той же фирме уже почти десять лет назад вполне успешно удалось арестовать счета Банка России в Швейцарии и Люксембурге в обеспечение того же самого иска к правительству России.

Обоснованием послужило заключение юристов и экономистов, в том числе ряда российских специалистов, что ЦБ в нашей стране не является независимым от правительства. Он, следовательно, должен отвечать всем своим имуществом по искам к другим российским властям. Во второй половине 90-х годов арест счетов в Люксембурге был снят, так как, опираясь на действующий и сегодня закон о Банке России, удалось доказать, что все же Банк России независим.

Перед тем как менять этот закон, депутатам Госдумы не мешает получить заключение авторитетных международных юридических фирм по вносимым поправкам: что будет происходить со статусом Центрального банка, с его независимостью, с его собственностью, включая золотовалютные резервы.

Не только «Нога», но и многие иные кредиторы России, вполне вероятно, быстро воспользуются любым поводом, чтобы прибегнуть к аресту золотовалютных резервов Банка России, если увидят перспективу доказать, что независимости Центрального банка не существует.

Если в поправках к закону будет сохранен пункт, называющий Банк России государственным учреждением или объявляющий его собственность принадлежащей государству в целом, то судебных исков не избежать и отбиться от них станет практически невозможно.

Однако независимость Банка России важна не только с этой точки зрения. Главное -- его исключительная ответственность за поддержание устойчивости национальной валюты. Для любой иной "ветви" экономической власти -- всего лишь инструмент в экономической политике. Поскольку горизонт планирования этой политики не больше одного года, то и отношение к рублю чисто конъюнктурное. Пережитые нами кризисы только подтверждают это. В 1998 году кризис федерального бюджета, неспособность правительства обслуживать государственный долг привели к валютным потрясениям. Однако волна обвинений прежде всего обрушалась на Банк России. Ведь стабильность рубля -- конституционная ответственность Центрального банка.

Если Банк России лишится своей независимости, то он будет лишен и ответственности за судьбу национальной валюты. Нужна ли Федеральному Собранию, правительству и президенту такая прямая ответственность за инфляцию и колебания курса рубля?

Кого будет представлять член Национального банковского совета, назначенный правительством? Разве только себя лично? Для всех очевидно, что он обязан действовать от имени правительства. Следовательно, правительству и отвечать за проводимые решения.

Перед тем как вносить поправки в закон о Банке России и наделять Национальный банковский совет новыми полномочиями, такие вопросы, как ответственность членов совета, механизм выработки директив для них в правительстве или в администрации президента, должны быть четко определены.

А имеет ли правительство сегодня четкую валютную политику, политику денежную, политику в отношении борьбы с инфляцией? Какова эта политика? Как ни странно, ответов на эти вопросы нет.

Вся информация по этому поводу сводится к оценкам динамики цен и курса рубля на будущий бюджетный год, содержащимся в проекте федерального бюджета.

О том, что денежная и валютная политика есть, и она тоже ошибочная, неправильная, мы чаще всего слышим от критиков правительства. Сами же его руководители предпочитают в дискуссию не входить, даже если критика исходит от помощника президента по экономическим вопросам.

Если Национальный банковский совет с участием представителей президента будет обсуждать денежную политику Банка России, то останется ли возможность у сотрудника президентской администрации вести публичную полемику по этим вопросам?

Неужели мы лишимся ярких пресс-конференций г-на Илларионова? Или, того хуже, неужели его рекомендации будут положены в основу денежной и валютной политики? Эта вторая перспектива пугает гораздо больше первой.

В любом случае ясности с самой валютной политикой в стране, боюсь, не прибавится. Ее выработка станет окончательно непрозрачной.

А руководство Банка России сможет и вовсе пожимать плечами, мы, мол, только исполняем то, что решили где-то там вверху и продиктовали нам через Национальный банковский совет. Непонятно, что останется в компетенции совета директоров Банка России.

Можно критиковать политику валютных коридоров, введенную, кстати, в середине 1995 года, когда Банком России руководила г-жа Парамонова, но нельзя не признать, что это была ясная и публичная политика. Правительство и Банк России делали четкие заявления о своих намерениях и несли ясную политическую ответственность за их реализацию.

Если расширение полномочий Национального банковского совета будет сопровождаться четкой фиксацией в законе исчерпывающего круга его полномочий и процедур выработки публичной политики, то такой закон можно только приветствовать. Но ничего подобного нет в поправках к закону.

Мне могут возразить, что в поправках к закону на Национальный банковский совет возлагается всего лишь ряд конкретных функций по контролю за инвестициями и имуществом, зарплатой в Банке России. Круг вопросов почти чисто хозяйственный. И ради этого в этот орган своих представителей будут направлять президент и Совет Федерации, правительство и Госдума?

Плохо в это верится. Расширение функций этого органа явно вскоре произойдет. Либо по закону, с новыми поправками, либо, как говорится, «по жизни».

Но остается все же ответить на заданный в самом начале вопрос -- будет ли такой Банк России независимым?

Мой ответ: независимость будет утеряна.А вам какой статус нравится?

Юрий Исаев, президент Импэксбанка:

-- В реальной жизни ЦБ занимает определенное ему нелегкой судьбой в перестроечной России место и играет одну из ключевых ролей с точки зрения поддержания стабильности. Независимость ЦБ, оспариваемая рядом экспертов, прописанная в Конституции, позволяет эту стабильность сохранять. В связи с этим давайте зададим контрвопрос: кому мешает независимость ЦБ, и вообще независим ли он так на самом деле, что уж требуется по этому поводу ломать копья. ЦБ является таким же участником жизни в стране и действует по тем же законам, по которым действуют остальные субъекты права в России. Поэтому мне кажется, что вопрос независимости ЦБ если и мог бы возникать, то со стороны правительства как органа, ответственного в целом за экономику страны. Насколько я понимаю, правительство претензий к ЦБ не высказывало и не высказывает. Претензий по поддержанию национальной валюты тоже никто не может предъявить.

Более того, мы эту позицию правительства увидели в том проекте поправок к закону, которые были представлены на рассмотрение Госдумы.

Что касается Национального банковского совета как наблюдательного органа, я в этом не вижу ничего революционного. Единственное, что принципиально выдержать в случае создания такого совета, -- содержательное соответствие слову «наблюдательный». Реальные полномочия у совета директоров ЦБ, там они и должны быть сохранены.

Михаил Алексеев, зампредседателя правления Росбанка:

-- При решении вопроса о полномочиях Национального банковского совета и его функциях важно уйти от двух крайностей -- от превращения ЦБ в непрозрачную, закрытую, реально неконтролируемую структуру, «вещь в себе» и от трансформации его в «жалкий» придаток исполнительной власти. И то и другое может повредить нашим национальным интересам. Закрытая и неуправляемая структура имеет достаточно слабые стимулы к эффективной организации своей работы. В этих условиях субъективный фактор, связанный с личностью руководителя Банка России, его потенциалом, профессиональными качествами, степенью личной порядочности, приобретает исключительно важное значение. Банк России, низведенный до положения структурного подразделения правительства, тоже вряд ли будет иметь достаточные возможности для реализации эффективной денежно-кредитной политики.

Новый закон может стать отправной точкой процесса реформирования Банка России и национальной банковской системы в целом. Насколько удачным будет этот процесс, покажет время. Пока имеются определенные сомнения в успехе задуманного предприятия.

Сергей Леонтьев, президент Пробизнесбанка:

-- Центробанк в любом случае должен иметь статус независимого института -- это международная практика.

Неразумно было бы предоставлять НБС полномочия совета директоров ЦБ. Имея в качестве главного управляющего органа НБС, Банк России лишается возможности проводить самостоятельно курсовую политику. Оптимальным представляется вариант, при котором НБС не вмешивается в проводимую ЦБ политику. У него есть полномочия принимать участие в ряде ключевых вопросов, но право утверждения основных направлений деятельности ЦБ остается у совета директоров Центробанка. Соответственно, НБС также не должен налагать вето на уже принятые Центробанком решения.

Если НБС будет контролировать деятельность ЦБ, существует вероятность, что НБС будет действовать в чьих-либо интересах. Учитывая часто меняющуюся расстановку сил на политической и деловой арене, проводить независимую политику Центробанку в итоге будет весьма затруднительно.

Дмитрий Орлов, президент АКБ «Возрождение»:

-- Банк России должен быть независимым институтом наподобие Федеральной резервной системы США. Ни о каком контроле не может быть и речи.

Что касается Национального банковского совета, предполагается, что он будет формироваться по принципу «сборной солянки» -- от каждого правительственного ведомства и учреждения по представителю. То есть изначально закладывается принцип независимости этого органа. Я думаю, что НБС следует ограничиться лишь консультативными функциями: рассматривать бюджет и конкретные госпрограммы, содействовать по мере возможности их своевременному и правильному выполнению.

Банк России действует в интересах государства и должен оставаться своего рода государством в государстве. Периодически, конечно, можно заслушивать в Госдуме или в Совете Федерации отчеты его руководства о работе, выполнении тех или иных государственных задач.Беседовала Анна ЛЮБИМЦЕВА Как вы будете голосовать?

Вадим БУЛАВИНОВ, зампред группы «Народный депутат»:

-- Я не знаю, что потеряет Центробанк: зависимость или независимость. Но я знаю, что бюджет ЦБ должен быть прозрачным. И это основное требование законопроекта, из которого вовсе не вытекает, что Банк России должен быть послушным. Сейчас очень сложно разобраться, какие доходы имеет банк, насколько целесообразны расходы, какова на самом деле прибыль, 50% которой должно поступать в федеральный бюджет. Некоторые депутаты вообще предлагали (как, кстати, во многих странах) бюджет ЦБ утверждать специальным законом на заседании Думы. Но в конце концов мы пошли на компромисс, решив, что проверкой финансовых потоков банка пусть занимается Национальный банковский совет, а Дума будет утверждать основные параметры.

Борис НАДЕЖДИН, зампред фракции «Союз правых сил»:

-- Мы солидарно против этого закона. Потому что Национальный банковский совет, создание которого предусматривает законопроект, станет органом управления ЦБ, причем самым главным. Из 15 членов этого совета троих назначает президент, еще троих -- правительство. Поэтому можно не сомневаться, что реально совет будет контролироваться президентом. В действующем законе реальным органом управления являются совет директоров и председатель банка, что и обеспечивает независимость банка. Если же появится Национальный совет, то правительство через президента получит возможность, грубо говоря, заставлять банк печатать деньги для того, чтобы заполнить дыры в бюджете. Сам факт наличия такой возможности ведет к нестабильности в стране.

Сергей ГЛАЗЬЕВ, фракция КПРФ:

-- Этот закон надо было принимать пять лет назад. Тогда бы не было дефолта-1998. Потому что главная причина финансового краха тогда и расстройства денежной системы сегодня -- это низкая ответственность Центробанка как органа государственной власти. Коммерческие интересы, к сожалению, частенько преобладают в деятельности ЦБ, который рассматривает себя по сути частной организацией. Он никак не отвечает ни перед президентом, ни перед Думой ни за качество своей политики, ни за ее результаты. Поэтому принятие такого закона назрело, чтобы навести элементарный порядок.

Вячеслав РЕЗНИК, фракция «Единство»:

-- Это абсолютно технический закон. Его надо просто принимать.

Беседовал Виктор ХАМРАЕВ