То, что Владимир Путин за отечественного производителя и никогда не даст его в обиду, можно было и раньше не сомневаться. В конце концов, чем еще должен заниматься премьер-политик, как не продвижением отечественного продукта, его поддержкой и пр. Но, кажется, никто не предполагал, что он встанет на защиту российского товаропроизводителя так жестко, включая даже те отрасли, где и защищать пока, к сожалению, особенно нечего.

Вчера на заседании президиума правительства премьер выступил с очень энергичной речью. Началась она с критики решений, которые накануне приняла комиссия по защитным мерам во внешней торговле. Отдельно стоит заметить, что ничего судьбоносного, помимо традиционного уже повышения пошлин на импортные авто (точнее, кузова), комиссия под началом первого вице-премьера и бывшего главы правительства Виктора Зубкова, не приняла. Кроме того, комиссия обнулила пошлины на ввоз мобильных телефонов, смартфонов и коммуникаторов. Но они, как справедливо заметил г-н Зубков, "не производятся в России... пока». То ли премьер вознегодовал на некий излишний либерализм в отношении иностранных мобильников и захотел наконец увидеть в руках у министров модели исключительно от русских "кутюрье", то ли его как-то неправильно информировали по поводу решений, принятых как раз в пользу заторможенного отечественного автопрома. То ли ему, наконец, вообще наша защитная политика представляется какой-то вялой и лишенной осмысленности. Но г-н Путин воспринял эти решения негативно.

«Мы что, будем свое производство развивать или станем стимулировать развитие промышленности за рубежом, стимулируя импорт?!» -- ехидно спросил премьер. Наверное, коллеги по кабинету как-то не предполагали, что может быть только такая альтернатива: либо свое, либо чужое. Но г-н Путин, невзирая на попытки г-на Зубкова как-то объясниться, что ничего плохого комиссия отечественному производителю на сделала, а даже учла вполне нерыночные интересы Калининградской области и не обнулила ставку на ввоз плазменных и жидкокристаллических панелей для телевизоров, там производящихся, продолжил свою речь о недозащищенном российском товаропроизводителе.

"Россия стала частью мировой экономики, -- заметил премьер. -- Но вместе с тем решения в сфере таможенно-тарифной политики имеют долгосрочное значение. Все должно быть крайне взвешенным, аккуратным. Без лоббизма. Иначе мы на десятки лет вперед уничтожим собственное производство».

Г-н Зубков в ответ тяжело вздохнул, видимо, представив такую перспективу, и, глядя в глаза главе правительства, сказал чиновничью правду: «Последнее слово в решениях комиссии всегда остается за премьером».

Возможно, г-н Путин взялся за защитные меры во внешней торговле не ради красного словца, а рационально -- накануне предстоящего в среду заключительного раунда переговоров в Женеве по вступлению России во Всемирную торговую организацию, касающегося уровня господдержки сельского хозяйства. Премьер спросил профильного министра Алексея Гордеева, каковы наши шансы. И тот ответил довольно оптимистично: «Надеемся, найдем понимание».

Хотя представители «Кернской группы» (ведущие страны -- экспортеры сельхозпродукции) придерживаются иного мнения. Россия предполагает осуществлять ежегодную поддержку села в размере 9 млрд долл. в год. Партнеры, по словам г-на Гордеева, ориентируясь на 2004--2006 годы, говорят максимум о 3 млрд. Наш министр рассчитывает убедить партнеров, апеллируя к объемам поддержки сельхозпроизводителей в Европе и США. А также он пытается защититься с помощью ФАО (сельскохозяйственная и продовольственная организация ООН). Г-н Гордеев считает, что не ВТО, а именно ФАО отныне должна стать законодателем мод в мировой аграрной экономике. Иными словами, Россия не ищет простых путей вступления в ВТО.

Разобравшись с нашими проблемами в мировой экономике, премьер вернулся к проблемам сугубо внутренним, можно сказать, организационным. К исполнению федеральных целевых программ (ФЦП). «Мы по-прежнему сталкиваемся с примерами, когда реальное начало реализации программ затягивается до середины года. Это недопустимо», -- пояснил он причины своего недовольства. И вновь отчитал министров, "поставив на вид" Минфину и Министерству экономического развития.

«У нас произошла смена правительства, появились новые министерства и ведомства или новые названия, -- продолжил г-н Путин. -- Это не должно быть причиной сдерживания финансирования». «Для нас важен не статус министерств и не названия ведомств, а суть программ», -- уточнил он. «Надо подумать, как одним ударом эту проблему закрыть. Нам не нужно излишнего бюрократизма», -- заключил премьер.

Надо сказать, что Минэкономразвития уже озвучивало свои предложения на этот счет, в том числе -- доверить управление рядом программ частному бизнесу. Г-н Путин не стал спешить с передачей функций по управлению ФЦП частным компаниям, как его ни уговаривали. Однако если верить заместителю министра экономического развития Андрею Белоусову, идея не умерла и даже «признана плодотворной». И все-таки массовым такой подход к реализации ФЦП в скором времени не станет, признал замминистра. Для начала, по словам г-на Белоусова, "будет запущено два пилотных проекта -- программа развития Дальнего Востока и Забайкалья и научно-педагогическая база". "И там и там программы будут переданы на реализацию частным компаниям", -- сообщил он по итогам заседания президиума правительства.