Пока по телевизору передают тревожные новости о погоне за бандой злодеев, на автобусной остановке в Лос-Анджелесе спит афроамериканский человек. Он небрит, явно не первый день носит одну и ту же одежду (отдельным пунктом «модного приговора» служит засаленная шапочка с вывязанным на ней орлом), а перегар, исходящий от него, явственно чувствуется даже в зрительном зале. К человеку подходит маленький мальчик и дергает его за нос. «Хэнкок! -- говорит он. -- Ты что, не слышишь, там погоня!» Человек продирает глаза, потягивается и взмывает в воздух, подобно сверхзвуковому истребителю.

Хэнкок (Уилл Смит) -- супергерой, но супергерой асоциальный. Он очень много пьет, во время своих подвигов наносит почтенным гражданам гораздо больший ущерб, чем негодяи, с которыми он борется, и граждане называют его не иначе как «козел», «урод» или «придурок» (в оригинале все эти эвфемизмы укладываются в емкое словцо asshole, которому еще предстоит сыграть в этой истории не самую последнюю роль). Он спасает выбросившегося на берег кита, но при этом уничтожает чью-то яхту. Он разруливает дорожно-транспортное происшествие, но при этом страдает едва ли не половина городского автопарка. Он… ну, в общем, понятно. Но вот однажды Хэнкок спасает от смерти выдающегося по бездарности пиар-агента Рэя (Джейсон Бейтман), который хочет уломать глав корпораций бесплатно раздавать лекарства от туберкулеза, и Рэй становится его агентом, формируя имидж Хэнкока в соответствии со стандартами классических супергеройских комиксов.

В первые полчаса (а то и больше) фильм Питера Берга производит впечатление изобретательной, но вполне традиционной комедии в духе «Моей супербывшей» (там -- акула, тут -- кит, какая, в сущности, разница?) Но довольно скоро картина делает более чем неожиданный кульбит. И из разряда зрелищ о человеке, обладающем феноменальными способностями, но вынужденном обитать в области «человеческого, слишком человеческого», фильм неожиданно переходит в область почти что античную. Впрочем, почему «почти что»? Ведь у Рэя есть жена -- чудесная и безотказная Мэри (Шарлиз Терон), которая в какой-то момент оказывается супергероиней почище Хэнкока и сообщает ему, что они одной веревкой связаны вот уже несколько тысяч лет. Примерно тогда же выясняется, что билетик в кино, который Хэнкок хранит в жестяной коробочке в качестве главнейшей святыни, является не чем иным, как пропуском на премьеру «Франкенштейна» Джеймса Уэйла с Борисом Карлоффом, что он не стареет вот уже без малого сто лет и что сочетание двух невероятных личностей приводит к самым необратимым последствиям…

Это очень странное кино. Заведомый блокбастер с важнейшей голливудской звездой вдруг оборачивается (причем в самых неожиданных моментах) запредельных трэшем с отрубанием рук с помощью заточенного на глазах у изумленной публики абажура, а потом, не снижая темпа, поворачивающийся к лесу зрительских рук не просто задом, а задом, в который добровольно посаженный в тюрьму Хэнкок запихивает голову сокамерника, а потом -- спецэффектнейшими битвами на уровне второго «Хищника» и «Схватки» Майкла Манна (он выступил одним из главных продюсеров), а кроме того, снабженный отменнейшими шутками… Что же это такое в самом деле?

А это история о том, что супергерой Хэнкок на самом деле -- бог. Вот так, ни больше ни меньше. Фильм, который не укладывается в голове, ибо если такие фильмы сегодня считаются хитами, то всем нам стоит уйти на пенсию раньше срока и накрыться ветошью (как в старом китайском фильме по гражданской обороне, помянутом некогда Михаилом Ромом и явственно читающемся в «Хэнкоке»). На фоне просчитанных до миллиметра хитов последних лет, напоминающих генно-модифицированные продукты, «Хэнкок» выглядит здоровым, выращенным на домашнем огороде картофельным клубнем, которому самое место в костре, где печется коллективное бессознательное. И если это не просчет продюсеров, а авторская идея, то она заслуживает долгих и продолжительных аплодисментов. Потому что у «Хэнкока» при всем его коммерческом потенциале не может быть продолжения. Если второй фильм с этим же героем появится в прокате, это будет оскорбительная и невозможная халтура (несмотря на то что орел с затрапезной шапочки перекочевал к главному герою на плечо в своем, так сказать, первозданном, в духе Бориса Вальехо, виде). Следствие по делу Джека Хэнкока закончено, забудьте. Но не сразу.