Фонд культуры «Екатерина» на Лубянке прежде показывал в монографическом формате (сборные выставки не в счет) классиков современного искусства -- шестидесятника Владимира Янкилевского, режиссера и художника по совместительству Роберта (Боба) Уилсона, фотографа Андреаса Гурского. Это были западные знаменитости. Янкилевский давно живет в Париже, Уилсон -- американец, кочующий по миру, Гурский -- немец. И вот вдруг настоящая -- очень затратная по реализации -- ретроспектива отечественного творца от contemporary art. Причем относительно юного (1973 года рождения). Хотя Виктор Алимпиев успел поучаствовать не только в Московской биеннале современного искусства, но и в биеннале Венецианской, а также Берлинской (что дорогого стоит) отчетной кочующей выставке классиков от Рублева до Кулика (надо бы сказать: «до Алимпиева») под названием «Россия!», организованной Фондом Гуггенхайма, а в топографии его персональных проектов значатся Англия, Бельгия, Италия, Германия, Греция, Франция и т.д.

В общем, Алимпиев заслужил мировую славу и ретроспективу в одном из самых престижных выставочных пространств Москвы. До этой ретроспективы успех художника вызывал лично у меня недоумение: «Не по чину берешь». Когда смотришь живопись или видео Алимпиева на сборных выставках, действительно непонятно, что он хочет сказать. Автор теряется в гулкой пустоте бесконечного потока самовыражения прочих авторов, от работ которых устают глаза, а мозг отказывается воспринимать ученые концепции. Хочется изречь что-то вроде «Книжки бы лучше писали, а не инсталляции многометровые городили». На бумаге все это смотрелось бы лучше.

А вот Алимпиеву фонд «Екатерина» при поддержке галереи «Риджина» сделал личный бенефис под названием «Чей это выдох?» (одноименный демонстрирующемуся видеофильму). И тут художник заиграл -- в прямом смысле слова. Потому что его искусство -- это и есть игра. Игра с контекстом, то есть современным искусством, из которого исчез критерий формы, да и красоты. Игра со зрителем, который должен замирать перед экраном или медитировать перед однообразной якобы серией картин, а зритель от этого давно отвык. Игра с компьютером -- Алимпиев для своих (псевдо) абстрактных работ использует «мышку», умножая тавтологическую невнятицу (чем отличается «Край поля 1» от «Края поля 2»?). Игра с текстом, поскольку названия опять же абсурдны (с чего это вдруг «Брошенные знамена похожи на пашню»?). Ну и наконец, игра настоящая -- алимпиевские видео похожи на театральные постановки, но без слов. А театр и есть игра без окончательного смысла: Толстой об этом очень хорошо написал.

Тут привередливый читатель потребует от меня (совершенно справедливо) рассказа о том, что же, собственно, было на выставке. Если я пущусь в объяснения, то читатель сочтет меня извращенным идиотом. Ну, например, фильм «Олень». Девушка трется лбом об искусственную шерсть, мужик стучит головой о вешалку, мелькают кадры леса, звучит божественная музыка. Ну что, проницательный читатель, нравится тебе это описание? И на серо-розовых картинах Алимпиева в общем-то ничего не нарисовано, хотя они многослойные и рукодельные, с использованием самых новых технологий и профессионального мастерства выпускника Художественного училища памяти 1905 года. Можно много говорить (или придумывать), о чем этот сон.

Но он -- ни о чем. Сны нужно смотреть, а не анализировать. Алимпиев -- это такой анти-Фрейд, при этом отдающий себе отчет в том, что он делает, рисует и снимает. Получается очень красиво. Настолько, что словами не описать.

Это опера или балет без либретто. Сам себе театр. Длящийся до изнеможения зрителя.